— Кто повесил, не знаете?
— Нет, не знаем! — отрезала Галина Митрофановна, — А хоть бы и знали, не сказали. Тока, спасибочки ему, молодец! Заткнул рот мерзавцу!
Бабка отвернулась, давая понять Сытину, что разговор окончен. И никто ему к сказанному ничего не добавит, потому как она тут главная.
Старухи, уверены, что кровушка на школьном фартуке, максимум, собачья. Как и Сытин думал до недавнего времени. Сказать им, что человеческая — перепугать всех раньше времени. Кого же убили, чтобы таким изуверским способом причинить боль скандалисту Киселёву?
Сытин постоял, подумал и решил пока к Киселёвым не ходить. Сначала нужно дело об убийстве их дочери почитать. Если уж задавать вопросы потерпевшему, так хоть знать о чём спрашиваешь.
И та же интуиция, которая утром сообщила ему о предстоящей порке, подсказала, что история эта с душком. Похлеще эпизода в ночном клубе. Сил и нервов из следователя вытянет немало.
Часть 3.1.
Пришлось наведаться в архив. Такое стародавнее дело даже в компьютеры не занесено. Кто бы о нём вспомнил, кабы не грязный фартучек.
— Здравствуйте, Лариса Михайловна, — расплылся в вымученной улыбке Сытин.
Архивариус Богданова Лариса Михайловна дама рыхлая, многогабаритная, но добродушная. Целыми днями чаи распивает с булочками. А что ей ещё делать среди пыльных полок с папками, хранящими пожелтевшую бумагу и чёрно-белые фотографии? Нечастых посетителей Лариса Михайловна охотно угощает горячим чаем или кофе, делится булочками и конфетами.
Андрей не позавтракал сегодня, а потому с удовольствием составил архивариусу компанию.
— Хороший вы мужчина, Андрей Сергеевич, — сказала Лариса, прихлёбывая чай, — только семьи у вас нету. А это плохо. Годы-то идут. Скоро уж и не пойдёт никто за вас замуж. А одному-то, ух, как горько, век доживать!
— За меня и сейчас никто замуж не идёт. Видать, на роду написано одному куковать, — согласился Сытин.
— А вы за девушками не гонитесь. Сколько вам лет? Тридцать восемь?
— Ну уж, Лариса Михайловна, раньше срока-то меня не старьте! Тридцать шесть мне, — улыбнулся Андрей.
— Вот я и говорю, с разведёнкой какой сойдитесь, с вдовушкой. Им тоже трудно свою половинку найти, — советовала Богданова.
— И вдовушка от меня уйдёт. Я ж дома практически не бываю, — грустно констатировал закоренелый холостяк.
— А потому, что работа у вас всю голову занимает. В выходные, небось, тоже про одни убийства думаете? Сердце-то у вас и опустело. Домой приходите, и поесть-то, поди, нечего. Всухомятку питаетесь. А жена бы вам и борщ наварила и пельмешек домашних налепила. А то вон, вы какой худой да неухоженный! — ворковала Лариса.
Уж не себя ли толстушка сватает? В ней центнера полтора будет с гаком. Каждая грудь, как минимум, по пуду весит. Такой грудью придавить можно запросто! Вязанная кричаще красная кофта едва стягивается впереди. Между пуговицами большие прогалы. Юбка, когда Лариса села на стул, задралась и оголила толстые, с наплывами, ляжки.
Щеки у женщины отвисают до шеи, до всех трёх складок, а над верхней губой усы. Ну как усы, торчит несколько жёстких чёрных волосков в разные стороны. И на подбородке тоже что-то вроде редкой бороды. Волосы у неё иссиня-чёрные, крашенные-перекрашенные, что делает Богданову ещё старше. Обычно, женщины с возрастом выбирают более светлые оттенки для волос, чтобы выглядеть моложе. Но здесь не тот случай.
Часть 3.2.
Готовит, конечно, Лариса изумительно. В этом можно не сомневаться. Откуда-то у неё взялись жировые прослойки. К чаю она предложила гостю ещё и макароны с соусом и мясными фрикадельками. Когда она приоткрыла крышку контейнера, Сытин едва слюной не захлебнулся от аромата. Он голодный, но делить обед с женщиной отказался. Ещё не хватает, чтобы его здесь прикормили!
Богданова почти точно определила возраст Андрея. А вот сколько ей лет сказать трудно. Излишняя полнота всегда добавляет годы. Но дети у Ларисы есть, двое, кажется. Взрослые уже, наверное. Не так часто Андрею приходится посещать архив, чтобы хранительница старых документов успевала ему сообщать об изменениях в её личной жизни.
Лет пятнадцать назад Лариса была слегка полноватая красивая женщина, в самом соку. Юный сыщик, впервые перешагнув порог данного помещения, даже залюбовался её округлыми формами. Потом Лариса овдовела и перестала следить за собой.