Девочек сейчас в спальне было немного. Часть из них, возможно, сидела в библиотеке или в каминных залах. Кто-то читал, кто-то рукодельничал или играл в настольные игры. Кто-то просто сплетничал. Хотя, скорее всего, сейчас все больше ссорились. У них даже дружить против кого-то одного не получалось, они тут же затеивали новый междусобойчик. Некоторые, не чувствуя неприязни лишь к Одри, тянулись к ней, как ночные мотыльки к огню, но она игнорировала все попытки сблизиться. Может, и зря. Сколько можно дружить с одними мальчишками? Но сейчас в воздухе витала постоянная тревога. Одри не хотелось заводить подруг. Она иногда только наблюдала за Настей, на которую почему-то издевки и насмешки сыпались больше всех. Наверное, ей было сейчас очень тяжело. Целый год эта девушка считалась удачливой студенткой, ведь она весь первый курс проходила с симпатягой и умницей Гаем, а теперь растеряла и его расположение, и всех своих подружек. Одри даже иногда ловила себя на желании как-то поддержать Настю, но сразу одергивала себя со словами «Тоже мне, мать Тереза!»
Шутки про влюбленность Насти в зеленоглазого учителя до сих пор не стихли, и Одри невольно сравнивала себя с ней. Она влюбилась в мужчину с портрета, нарисованного старой сумасшедшей. Настя – в красивого учителя. Они обе – либо полные дурочки, либо просто очень сентиментальные… и все равно дурочки.
В голову полезли совсем глупые мысли. Одри стащила с тумбочки начатую книгу и постаралась погрузиться в роман, чтобы отвлечься и дотянуть до ночи. Еще нужно было переждать, пока все улягутся, а самой умудриться при этом не заснуть. А когда все совсем стихнет, Одри предстояло пересечь длинный полукруглый коридор, пустынный, гулкий и темный. Эх! Надо было заранее договориться с Руди, чтобы пойти вместе, почему они не догадались? Вдвоем не так страшно было бы. Хотя, кажется, их хранитель боялся еще сильнее, чем она.
Роман отвлекал от мыслей плохо, зато Одри незаметно начала клевать носом. Испугавшись, что вот-вот отключится, она с остервенением потерла глаза и свесила с кровати босые ноги. Девочки тем временем возвращались в спальню, забегали в умывальную комнату, раздевались и постепенно укладывались. Когда погасили свет, Одри, накрывшись с головой одеялом, все-таки сунула руку в свой тайник и вытащила чудесный рубин. Изнутри сразу полился свет, яркий, но не слепящий. Разглядывая волшебный кулон, Одри смогла пролежать довольно долго и не заснуть. Когда она высунула голову из-под одеяла, в спальне стояла полнейшая тишина, нарушаемая лишь еле слышным ровным дыханием спящих девочек. Акула спрятала камень, полежала для верности еще минут десять и, как можно тише одевшись, на цыпочках прокралась к двери и выскользнула из комнаты. Оказавшись в пустом мрачном коридоре, она почувствовала, как сильными толчками колотится ее сердце. Запоздало подумав, что стоило взять с собой рубин, чтобы посветить в темноте, она неслышными шагами двинулась по коридору. Пройдя немного, Одри с ужасом увидела, как из-за полукруглого выступа в стене выросла чья-то большая черная тень. От ужаса она перестала дышать и сделала крошечный шаг назад, но тень быстро приблизилась, и в неверном свете, проникавшем с улицы, девушка узнала в темной фигуре Руди. Он приложил палец к губам, и Одри с облегчением беззвучно выдохнула. Все-таки он догадался ее подождать!
Парочка заговорщиков, вызвавшихся на очень опасное задание, быстро и тихо двинулась вдоль полукруглого коридора. Страх понемногу отступал. Вскоре Руди и Одри добрались до места своей жуткой ночевки, где царил такой же полумрак, как везде, и лишь огненные змейки плясали на угасающих углях в камине.
– Где мы будем спать? – поежившись больше от страха, чем от озноба, шепотом спросила Одри и тревожно огляделась.
– Где удобнее. Хочешь – ложись поближе к камину, – великодушно предложил Руди и протянул ей сложенный в несколько раз плед. – Вот, ребята оставили нам, чем укрыться.
– Они все-таки собирались вечером здесь? – удивилась Одри. Руди неопределенно пожал плечами.