Нелегал проникает дальше наблюдателя, более того, он может быть завербованным "своим". Он принимает лживое обличье, прикрывшись которым и копается в хранилище секретов противника. Он - преступник, даже если и не предатель из "своих", а поэтому, нападая или защищаясь, спасая шкуру, стремительно, с опережением выходит на боевой контакт.
Большинство спецслужб именно на такой основе делают различия между теми, кого мы условно назвали разведчиками и нелегалами, хотя разницы в количестве или качестве добытых ими разведывательных данных может и не оказаться.
Есть и вторая основа для такого различия. Разведчику или наблюдателю в отличие от шпиона-нелегала наплевать на следы, которые после него остаются. Следами он обеспокоен настолько, насколько они мешают поиску. Практически он ограничивается обычной маскировкой.
Нелегал в нашем условном понимании занят как раз и прежде всего заметанием своих следов, у него неистребимая подозрительность, хронический комплекс преследования. Он совершает преднамеренное, тщательно спланированное в деталях и вполне рассчитанное вторжение в чужое, скажем так, владение, чтобы получить нечто, что не может быть получено извне. Нелегал сосредотачивается на том, чтобы не оставлять никаких признаков своей работы, ничего, что могло бы указать на его присутствие или направления, по которым он передвигается. Для этого нелегал обзаводится точной, детальной и по возможности свежей "картой" ожидающих его случайностей.
В большинстве случаев разведчик - это государственный служащий, даже в солдатском звании защищенный государственным флагом.
Нелегал - индивидуальный предприниматель, частник, которого заранее предупредили, что его знать не знают, если он провалится. Впрочем, в случае успеха его тоже, вероятно, не захотят потом знать... Расплатившись, наемником будут брезговать. Чаще всего, из зависти к успеху и денежному вознаграждению.
На приведенных различиях и покоится тактическая терпимость к разведчикам или агентам-наблюдателям, которая совершенно не распространяется на шпионов-нелегалов и на то, что они вытворяют.
Получая работу нелегала, приходиться тщательно взвешивать весьма сложный комплекс шансов на успех и провал. Наемник в этом случае ставит себя вне закона, последствия чего, вполне вероятно, предусматривают и военно-полевой суд с расстрельным взводом в чрезвычайных обстоятельствах.
Конечно, работодатель и нелегал спланируют ход операции так, чтобы избежать или минимизировать число контрольных проверок, на которые можно нарваться. Нелегал должен быть уверен или почти уверен, что его легенда, а также документальное и прочее оснащение её подтверждения, то есть свидетельства его "подлинности" самодостаточны, они качественны и "выстоят" все экспертизы.
Есть, конечно, общепринятая сумма приемов осуществления проникновения для разных его этапов. Затеряться в окружающей обстановке, притереться к ней, смешаться с толпой. В том числе, кстати сказать, и в Интернете. Не выделяться манерами, одеждой, выговором, даже уровнем алчности и бесстыдства, например, и тому подобное. Оставлять минимум "бумажных" следов, поскольку любой клочок, даже трамвайного билета, может стать поводом к массированной охоте за нелегалом. Вовремя почувствовать, что следы оставлять вынуждают преднамеренно, чтобы, во-первых, спровоцировать нарастание тревоги, в результате чего шпион попытается запутывать их, и тем, во-вторых, умножит настолько, что они сами по себе обозначат цель выполняемого задания...
Однако, эта, назовем её внешней, угроза обнаружения - не превалирующая. Нелегал тянет за собой хвост "тыловой" опасности предательства в собственном лагере.
В бизнесе добывания и защиты секретной информации, в особенности, если речь идет о намерениях или планах, неминуемо присутствует политика, даже если вместе работают только два человека - наниматель и шпион по найму. Политика взаимоотношений такого сорта людей по определению отравлена полным отсутствием взаимного доверия.
Каким бы осторожным и предусмотрительным агент не был, он практически лишен защиты, если далеко-далеко и в неизвестный ему момент работодатель или шеф затевает коммерческую, политическую или карьерную интригу. Сделает, скажем, ставку на провал своего агента в качестве завуалированной взятки или встречной услуги некоему партнеру.
Бонзы от силовых структур, получившие пост в результате политических интриг или семейных связей, переполнены чувством собственной значимости и потому, хотят они того или нет, склонны оформлять его внешними проявлениями. Они-то и представляют опасность. Выскочки чванливее балерин и теноров. Стоит "некоему в штатском", предположительно с генеральской звездой под наплечниками пиджака, появится в тусовке и - ничего, конечно, не переменилось, но переменились все. "Он" упивается самоиндуктирующимся полем настороженности, удивления, почтения и других чувств и ощущений, в основном - гнусных, конечно... Возникает сговор многозначительности. Остальные потом говорят: "Знаете, с кем я общался?"
В полной мере это относится и к директорам корпораций, ответственным за операции по так называемому "уничтожающему проникновению" конкурентов в промышленные, коммерческие и финансовые структуры с целью поглощения или, хотя бы, разложения изнутри их самих или их ресурсов и рынков.
Тень ореола рискового человека осеняет владельца всех тайн и властелина секретного подразделения. Но этот человек, если и рискует, то лишь собственными кадрами. Людьми разведки платят, ими же дают сдачу, обменивают словно валюту в зависимости от страны, как говорится, пребывания.
Случается и хуже. Многие агенты, даже очень многие, провалились потому, что их подвела, назовем это так, неосторожность начальства или работодателя, замешанная на мести, разочаровании, личной неприязни, даже мелочной зависти. Скажем, к новациям в методах работы, заработкам, квартире, написанной книге, игре на губной гармошке или скрипке, удачной рыбалке, шевелюре или красивой жене...
Агент слишком хорош или слишком плох - особо опасное мнение, административная ядовитость которого обеспечивается прибавлением к прилагательному слова "слишком". Сорвавшись с языка, произнесенное, или написанное на бумаге, не важно, оно становится объективным, а нелегал покойником заранее. Работает слишком хорошо - несомненно двойник. Слишком плохо - трус или пентюх. В обоих случаях приговор: делу опасен, подлежит отзыву. Как именно, неважно. Допустимо и в направлении царства Божия.
Разведка не индивидуальное предприятие, хотя Алексеевские профессора готовили своих курсантов в шпионы по найму именно как индивидуальных предпринимателей. Шпион работает для других, его хозяин - правительственная или корпоративная контора, существующая в сложной системе подобных же организаций, вынужденных время от времени выполнять также и общие задачи. А действуя вместе, они неминуемо соревнуются и вырождаются в подобие примитивных племен, грызущихся за делянки с информационными гнилушками. Сотрудничество - расслабляющий фактор, морально он опаснее вражды. Зазевайся или повернись спиной, союзник обберет твою корзинку, чем и порадует собственное начальство. Тараканьи дрязги между мушкетерами короля и гвардейцами кардинала, возникающие по темным углам и довольно часто без ведома их хозяев, только подражание интригам "высшего порядка".
Нелегалы наших дней и нашего века выполняют свои задачи вместе с другими и для других - часто неизвестных им самим, лишенных индивидуальности людей. Заказчики управляют жизнями наемников с полнейшим равнодушием к их участи и руководствуясь собственными потребностями, да и капризами исключительно.
Среди прочих рутинных мер техники шпионской безопасности уже указывались такие как минимизация личных рабочих контактов и децентрализация сети, а также изоляция её от агентов связи. Однако, при самой максимальной изоляции друг от друга всех ячеек сети личностные контакты, пусть редкие, даже посредством тайников, неизбежны. Нелегал не в состоянии выполнить подряд в социальном вакууме. Опасность при этом таиться не только в том, что рабочее общение подметит противник. Контакт нелегала со "своими" агентами, случается, вдруг приобретает неведомую ему политическую окраску в глазах его же нанимателя или кого-то, кто имеет дело с этим нанимателем по другим поводам.