- Почему. Ты. Не. Заходишь. Почему. Ты. Не. Заходишь. Почему. Ты. Не. Заходишь. Почему. Ты. Не. Заходишь. Почему. Ты…, - он сам не понимал, хочет он этого или боится. Но сидеть спиной к двери становилось как-то не по себе. Олег неуклюже раскачиваясь, повернулся лицом к двери. Взгляд его ухватился за продольные длинные полосы в нижней её части. Странные борозды глубоко взрезались в тонкую перегородку, шли сверху вниз по три-четыре параллельные линии. Следы когтей.
В мозг тонкой резвой струйкой просочилось осознание, что тварь как-то проникла своими лапищами внутрь и исцарапало дверь. Оно пыталось войти, но почему-то, вместо того, чтобы просто снести дверь (хотя дверью это было назвать сложно), оно скреблось снизу. Оно могло просунуть свои руки в ванну.
- Но как…? - продирая накатывающий ужас, почти шёпотом произнёс Олег. Щеколда, ржавая и кривая, была задвинута. Дверь не открывалась, ведь она может открыться только изнутри. А Олег ещё не настолько обезумел, чтобы принять верную смерть и самостоятельно отвориться. Расстояние между полом и дверью было таким незначительным, что и таракану там было бы пролезть тяжело: фанера с ручкой всегда закрывалась туго с характерным хлопком, тормозя низом о деревянный порог, царапая и его, и себя. Там просто физически не пролезли бы эти чёртовы лапищи.
Нижняя губа затряслась. Задёргался глаз. Плечи начало трусить, так же, как и конечности. Мир сжался до одних неведомых царапин на двери.
А что, если это существо открыло дверь, поигралось с ней, пока Олег спал, и закрыло? А что если для этой твари не существует ни времени, ни пространства, и дверь не является ему преградой? А что если в ванне тоже кто-то есть?
Чёрная пелена накатывала на глаза волнами, все мышцы лица болели от перенапряжения и многочасовой истерики. Под дверью валялись крошки от фанеры. Царапали точно со стороны ванны.
Мужчина не мог сдерживать тряску, превращающуюся в судороги. Он вытянул перед собой ладони. Его трясло так сильно, что лёгкие отказывались раздуваться, пропуская внутрь воздух. Сдавленные хриплые вдохи наполнили тесную ванную. Олег будто задыхался. Он снова зарыдал и даже не заметил этого. Всхлипы стали громче, а существо, заставившее Олега постареть сегодня на сто лет, завыло, протяжно и злобно. Но теперь всё внимание Олега было направлено на его длинные худые руки. Когда-то про его руки говорили, что это руки пианиста. Теперь же они были бледными, жилистыми. Непропорционально длинные пальцы дрожали, как лапки паука. Под длинными ногтями скопилась грязь: что-то чёрное, что-то бордовое, а ещё какие-то светлые крошки, похожие на кусочки, валяющиеся под дверью.
Почему-то Олег подумал о ногтях существа за дверью. Его мозг во всех деталях прокрутил встречу с незваным гостем. Олег знал, что у бледного скота за дверью длинные ногти и на ногах, и на руках. Но не было слышно клацанья когтей по полу. Шагов вообще не было слышно, будто бы существо ходило по вате. Как в мягких носках. Или тапочках. А ещё, прислушавшись, Олег поймал себя на мысли, что упырь рычит только тогда, когда сам Олег начинает рыдать. Олег вспомнил, что сжимая свою голову в руках в порыве истерики, он чувствовал под пальцами дряблую, шершавую, голую кожу, но мужчина точно помнил, что засыпал он заросший. Волосы и бороду он отрастил знатные, и приводить себя в порядок не было ни сил, не желания. А сейчас его лицо и голова идеально гладкие, будто все волосы просто выпали.
Трясущиеся руки неуклюже водили по лицу и голове, цепляясь ногтями за нос, зубы, голые надбровные валики. А ещё Олег понял, что комната, окружающая его, действительно стала меньше. Вернее, Олег теперь в ней не помещается – ноги слишком длинные. А раньше, Олег точно знал: он мог свернуться здесь калачиком и уснуть, а мог и развалиться, но тогда ноги по щиколотки торчали бы из ванны, и сквозняк жадно бы облизывал пятки. Непонятная уверенность. Мужчина вспомнил, что когда он увидел неведому зверушку, грудная клетка его от страха завибрировала. Но пришло осознание, что это был не страх, а протяжный гортанный вой. Перед глазами застыла странная поза существа: будто бы он непринуждённо проходит в сторону ванной, но обернулся в сторону зеркала. Тогда Олег успел только открыть рот в ужасе, собственно, существо напротив зеркала тоже раззявило рот. На трясущихся подгинающихся ногах Олег поднялся. Мужчина понял, что он испытывал те же чувства в момент встречи, что и чудище: непонимание, ужас, отрицание, неожиданность.