Вот и на этот раз он вызвал Сержанта. Но теперь-то, пожалуй, Варяга подстерегала опасность похлеще: борьба с невидимым и, судя по всему, очень сильным и жестоким врагом не предвещала ничего хорошего; опять же назревающий конфликт с ворами на большом сходе — тоже не игрушки. Владислав прекрасно осознавал, что конфликт с сильными мира сего (а убийство Шелехова и есть предупреждение именно об этом) исполнен риска стократ большего, нежели выяснение отношений с озверевшим бандитом. Коварный враг всегда страшнее стократ.
— Садись, Степа. С полковником тебя, надеюсь, знакомить не надо.
— Да уж! Да уж! — подтвердил Юрьев, а полковник, дружелюбно улыбаясь, протянул Сержанту руку для приветствия:
— Да, виделись не так давно… Как доехали, Степан? Сержант шутливо погрозил ему пальцем:
— Почему Степан? Вы же билет на самолет из Пулково купили на паспорт гражданина эр-эф Нащокина Сергея Сергеевича, а не на какого-то там Степана!…
Чижевский рассмеялся:
— В своем репертуаре — конспиратор!
Сержант, он же Степан Юрьев, он же Сергей Сергеевич Нащокин, он же…
(эту галерею имен можно было продолжать до бесконечности), присел в вертящееся кресло перед рабочим столом Варяга.
— Увы, приходится соблюдать правила… Еще скажите спасибо, что мне не пришлось парик напяливать и очки с пластиковым носом. Я же до сих пор как-никак в международном розыске нахожусь — и по линии Интерпола, и по линии пяти или семи иностранных разведок, ну и, понятное дело, во всесоюзном розыске.
— Во всесоюзном? — усмехнулся Варяг. — Да уже Союза-то скоро лет десять как нет.
— А мне, дорогой Владислав Геннадьевич, пока не докладывали, что тот розыск, в который меня объявили в восемьдесят седьмом, отменен! Вот какая закавыка. Хорошо, что хоть друзья хакеры с моей карточкой в компьютерах пошуровали. Вот только это и спасает.
И Юрьев многозначительно подмигнул Варягу… Варяг кивнул в ответ и не стал дальше развивать эту тему. Он и так знал Сержанта как облупленного.
— Чемоданчик-то твой знаменитый где? Сержант — Нащокин неопределенно покачал головой:
— В надежном месте, откуда его можно быстро взять и пустить в дело. А что, есть проблемы? — Он исподлобья вопросительно посмотрел на Варяга, потом, чуть скосив взгляд в сторону, вопросительно на Чижевского.
Владислав перехватил его взгляд.
— Да, да! Николай Валерьянович в курсе. Более того, он уже неделю как сам занимается вплотную этим делом. Суть проблемы: ты слышал об убийстве депутата Шелехова?
Сержант кивнул.
— Так вот, — продолжал Варяг, — Шелехов был моим человеком. Скажу больше, я делал на него серьезную ставку в большом «проекте»… политическом проекте… и теперь, когда его убрали… В общем, все мои планы на ближайшие годы могут рухнуть. У меня есть сильное подозрение, что, может, именно поэтому его и убили. Но все очень запутано и неочевидно. В деле фигурирует крупная сумма в валюте, которую Шелехов вез из-за границы и которая бесследно исчезла.
Можно предположить, что убийство произошло из-за денег. Но ведь возможно и то, что заказчик убийства знал об этих деньгах и ими расплатился за заказ. Николай Валерьянович пытался работать по линии МВД, но там все глухо. Надо активизировать воровские круги, но так, чтобы люди не знали, что я этим интересуюсь, ты меня понял? Это очень важно. Как там в Северной Филат поживает?
— без перехода спросил он.
— Поживает… — туманно отозвался Сержант. — Сейчас я мало общаюсь с законными… Да и в Питере подолгу не бываю. Я себе дом купил в Финляндии на озерах — так большей частью там сижу. Охочусь.
Варяг кивнул понимающе.
— Ладно, тогда я его сам озадачу. Словом, расклад такой. Ты Михалыча помнишь? — И, не дожидаясь ответа, продолжал:
— Старик мне обещал содействие, но ему это будет трудно. Сильно сдал в последнее время… Сам я к ворам сейчас не могу обращаться — у меня с ними напряженка. Надеюсь, что временная. В общем, ясна задача?
Сержант полез в карман куртки, достал пачку сигарет «Кэмел» и спросил:
— У тебя тут курят?
— Валяй! — усмехнулся Владислав.
— Задача вроде ясна. — Сержант прикурил от тяжелой зажигалки в виде слона. — Но чемоданчик-то зачем ты просил подвезти?
Варяг нахмурился:
— Это самое главное. Не исключено, что ты мне понадобишься со своим чемоданчиком очень даже скоро. Но давайте все по порядку А что и как, я скажу послезавтра.
— А завтра-то что? — нахмурился Сержант. Варяг неопределенно пожал плечами:
— Завтра пятница. Завтра большой сходняк. Но там меня подстрахуют люди Николая Валерьяновича. — Он повернулся к Чижевскому. — Только на этот раз я прошу вас, чтобы не повторилась прошлая история. Не надо врываться в зал.
Никаких резких движений. Они этого не любят. И не прощают. Да и мне, признаться, это не по нраву. Пусть ваши люди подъедут туда, на Дмитровку, часам к шести вечера. Только близко пусть не подходят — «пехота» их тут же засечет и, чего доброго, вырубит. Там напротив лучше расположиться, на противоположной стороне шоссе. Там стоит дом на капремонте. Очень удобное место для наблюдения и… в случае чего близко. Да что мне вас учить, товарищ полковник, многозначительно, с улыбочкой констатировал Варяг. — Ну а сход начинается в семь. Я думаю, часа хватит, чтобы как следует осмотреться.
Чижевский, внимательно слушая Варяга, что-то черкал в своем блокноте.
Сержант молча смотрел на Варяга, никак не выдавая своих эмоций.
Варяг встал и в глубокой задумчивости прошелся по кабинету.
— В каком-то смысле я сам виноват, что с правильными людьми у меня напряг выявился, — размышляя вслух, обратился он к Сержанту. — Я в прошлый раз привел с собой людей Николая Валерьяновича и, похоже, все испортил. Чуть стрельба не поднялась… Это не дело.
Он подошел к Сержанту и положил ему руку на плечо.
— Сказать по правде, Степан, завтрашняя встреча меня тревожит. Что-то здесь не так, что-то происходит, а что именно — понять пока не могу. Может, прав старый вор Михалыч, что спецслужбы втихаря вербуют воровскую элиту, которая давно уже с гнильцой местами. Но если бы речь шла о таких козлах, как Кайзер или Тульский, — это было бы неудивительно, но что Закир Большой или Толян под чужую дуду плясать начали — вот что странно?…
Глава 12
Ночник в виде стеклянной нимфы, сжимающей в руке небольшой факел с красноватой матовой лампочкой внутри, стоял на низкой тумбочке у кровати. От него струилось мягкое ровное сияние, в котором купалась спальня. Владислав лежал лицом к Лене, подперев голову правой рукой. Его левая рука медленно скользила по ее обнаженному плечу.
— Ну что ты молчишь? — тихо спросила Лена, тревожно вглядываясь в его лицо серо-голубыми глазами. — Так ничего и не скажешь?
Он чуть улыбнулся.
— Пока нет. Давай оставим разговор до завтра. Все, что я мог тебе сказать, уже сказано. А больше тебе пока знать не следует. Из-за этого я потерял стольких близких людей, что уж и со счета сбился, — жену и сына, Вику, Егора Сергеевича… Теперь не хватало еще и вас с Лизой потерять. Это опасная игра, Леночка. Очень опасная. И ставки в ней очень высоки. Выше не бывает. — Владислав сел, отбросив одеяло в сторону. И она невольно залюбовалась его сильным, мускулистым телом с голубой наколкой на груди. — Завтра все должно решиться. Мне не надо тебе объяснять, ты ведь и сама многое понимаешь — что я, кто я, какими Делами занимаюсь…
— Владислав, ты — преступник? — вдруг очень серьезно и неожиданно спросила Лена, устремив на него пристальный взгляд.
Он даже рассмеялся от этих слов.
— А что такое преступник, Леночка? Что такое преступление? Это фикция, условность, которую общество… вернее, одна часть общества придумала для того, чтобы оправдать… — Он нахмурился, подыскивая слова. — Оправдать свое господство над другими.
— Да? — вспыхнула она. — А как же убийство? Вот убили Шелехова — твоего знакомого. Это разве не преступление? А все эти заказные убийства бизнесменов, банкиров… А скандалы с отмывкой денег?