– Это нет, – сказал он жалобно, втирая рукавом губы и попытаясь убрать падающую на глаза чёлку.
Я протяжно выматерился и полез проверять его карманы в поисках телефона, надеясь, что смогу вызвонить кого-нибудь из его знакомых и сдать это тело в надежные руки. Но ни телефона, ни бумажника при парне не оказалось. Похоже придурок оставил их в клубе.
– Я нееее… – снова простонал утырок, заглядывая мне в глаза.
– Чё «не»? Чё «не»? – скорчив гримасу, передразнил я и пнул его по ноге. – Дружки твои где? Чё они тебя обдолбанного бросили?
– Неее… Не надо! – испугано замотал головой придурок, отчего его повело, и он окончательно завалился на асфальт. – Я лучше тут. Иди. Я тут. Потом завтра, – бессвязно заявил он и свернулся калачиком, явно намереваясь уснуть.
– Ну, да, кончено, – развел руками я. – Отлично ты придумал.
Оставлять его здесь однозначно было нельзя. Не дай бог, к утру окочурится, менты все камеры в округе перетрясут и наверняка найдут кино, в котором этот придурок ко мне в машину лезет или где я его из машины вытаскиваю. А машинка у меня такая одна. Даже номера рассматривать не придется, блин.
Я присел на корточки и потряс парня за плечо.
– Слышь ты, наркоман-самоучка, живешь где? Давай, я тебя домой отвезу?
– Я не… я тут… – снова промычал он и кажется окончательно отрубился.
– Твою мать.
Я поднялся на ноги, потер лицо, будто стараясь отогнать от себя наваждение, зачесал руками волосы назад и еще раз пнул придурка, но тот даже не отреагировал.
– Чёрт, чтобы тебя… – процедил я сквозь зубы и, наклонившись, поднял парня с земли.
Пришлось тащить его обратно в машину и везти к себе.
Дома я еще полночи держал его над ванной и отпаивал водой. И только часам к четырем утра его желудок окончательно опустел, и он затих, свернувшись калачиком на диване. Убедившись, что это недоразумение действительно уснуло и опасность неприятных последствий его кутежа миновала, я тоже отправился спать.
Глава 2
Проснувшись уже ближе к полудню, я выбрался в гостиную и обнаружил рыжего лежащим на полу. Честно говоря, в первый момент я даже струхнут. Опыта прятать трупы случайных встречных у меня не было.
Немного постояв в дверном проёме, я осторожно подошел к телу и потрогал его ногой. Вроде бы не закоченел, но и признаков жизни не подавал. Присев на корточки, я прислушался, пытаясь определить, дышит он или нет. И в этот момент придурок всхрапнул так, что я с матом дёрнулся, отскочил назад, врезался в журнальный стол и сбил стоявшую на полу бутылку. Вода растеклась по паркету, вырисовывая несуществующие материки и шипя минеральными пузырьками.
– Твою мать… – выругался я, кинул в лужу полотенце, которым вытирал ночью морду придурка, и, снова присев, потрепал спящего. – Э, харэ мне проблемы создавать. Слышь? Вставай давай.
Он разлепил глаза, флегматично посмотрел на меня, потом на часы и, невнятно растягивая слова, заявил:
– Пятнадцать тысяч. Можно в баксах по курсу. Две с половиной сотки.
Потом поёжился и положил поудобнее диванную подушку, намереваясь уснуть снова.
– Э, э! – запротестовал я, – Ты ничего не попутал? Какие пятнадцать тысяч?
Он снова посмотрел на меня. Огляделся вокруг. Попытался сесть, но тут же застонал и, схватившись за виски, лег обратно.
– Чем ты меня вчера? Клофелин что ли? Нафига? В некрофила играл?
– Что?! Я?! – это было уже слишком, лучше бы я его вчера выбросил где-нибудь на свалке, чем возиться с ним полночи, а теперь еще какие-то предъявы выслушивать.
– Ну, а кто? Ты же меня вчера из клуба забрал? Сам бы я сюда не поехал.
– Поехал, – выпучив глаза и разведя руками, заверил я. – Представь себе. Залез ко мне в машину, пока я не видел, и поехал.
– М… ну да, сам залез и сам поехал, – с сарказмом произнес он.
– Да ты чё, совсем дикий?! На черта ты мне сдался? – и тут меня осенило, – Подожди… так ты из этих что ли? По вызову?
– А ты что думал, что я с тобой по любви поехал? И мы теперь в горе и в радости, пока смерть не разлучит нас?
– Фубля!… – выдал я, зачем-то отряхнул руки и отполз подальше. – Слышь, ты! Я тебя не драл. Я не из этих, не из ваших. Давай сразу проясним. Вчера, пока я не видел, ты залез ко мне в машину уже обдолбанный. Я тебя заметил по дороге домой. Думал, у тебя передоз, и просто пожалел. Мог бы выкинуть где-нибудь или ментам сдать. Но не сдал и не выкинул. Чуешь? Я тебя к себе из жалости привез. Полночи смотрел, как ты в мою ванну содержимым желудка фонтанировал. Так что это ты мне бабок должен, а не я тебе, если уж на то пошло.
Наступила тишина. Мы оба переваривали потоки полученной друг от друга информации. Он смотрел на меня молча, с недоверием. Густые пушистые ресницы слегка подрагивали. И мне кажется, я слышал, как скрепят шестеренки в его голове, при попытке сложить два плюс два. Потом он, видимо, все-таки смог сообразить, что к чему, потому что его брови вдруг выгнулись домиком, и лицо в целом обрело несчастное выражение. В довершение всего этот поганец закусил уголок нижней губы и изобразил совершеннейшую невинность. Если бы ни синева под глазами, с него можно было иконы писать.
– Так, все. Давай подъем и проваливай отсюда, – скомандовал я, чувствуя, что мой акт милосердия затянулся. – Только так, чтоб тебя никто не видел. Не хватало еще, чтоб слухи поползли.
Он снова попробовал подняться и снова не смог.
– Мммм, можно я еще немного полежу? Пожалуйста, – голос заметно смягчился, стал умоляющим и тихим.
– Пффффф, – выдохнул я и поплелся за спазмолитиками.
Выбрав из аптечки нужные таблетки и прихватив стакан с водой, я вернулся в гостиную, где продолжало страдать неясным похмельем рыжеволосое недоразумение.
– На, глотай. Как только отпустит, вызову тебе такси.
– Что это? – спросил он с недоверием.
– Пей, говорю, – буркнул я, – хотел бы тебя прикончить, вчера бы прикончил. А вообще, ты бы завязывал с наркотой.
Парень закинул в рот две таблетки и запил из принесенного мной стакана. После чего снова лег и тихо немного обиженно сказал:
– Я не наркоман. Я даже не пью, когда на работе. Опоили меня вчера. Кто не знаю. Может ты, может еще кто-то. Я вообще не могу вспомнить, как и когда из клуба выходил.
– А! Ну да, – настала очередь моего сарказма. – Слышал я такие истории. Опоили, отымели…
Карие глаза кольнули меня немым укором, и парень слегка надменно фыркнул:
– Да, можешь не верить. Мне с тобой детей не крестить, – но тут же смягчился и добавил, – Слушай, дай еще водички, а? А то мумифицируюсь счас.
Я улыбнулся и протянул бутылку с минералкой.
– Не я тебя опоил. Когда ты из клуба исчез, мы с другом к твоим девчонкам подкатили. К близняшкам. Потом друг остался, а я ушел. Дальше я уже рассказывал. Я даже не знал, что ты этот… заднеприводный.
Пацан, чуть не поперхнувшись, прыснул водой и расхохотался. Потом, уставившись на меня, спросил:
– Почему «заднеприводный»?
Я немного растерялся.
– Ну ты же сам сказал, что по вызову… Я так понял, к мужикам ездишь.
– Ну и что? – он улыбался широкой белозубой улыбкой и несмотря на свое состояние показался мне чертовски обаятельным. – Почему такая узкая характеристика? Я между прочим и заднеприводный, и переднеприводный, и 4WD, если надо. Я – универсальная полноприводная модель, – он игриво подмигнул, – Хочешь, покатаю?
– Ты за словами-то следи, – я стукнул по дну бутылки, так что ее горлышко врезало ему по зубам. – А то ведь я за такие предложения и фары врубить могу.
– Ой, нет. Не надо, – прикрыл он лицо ладошкой, продолжая улыбаться. – Слушай, а тебя как зовут?
– Влад, – сначала ответил, а потом подумал я.
Надо было назвать вымышленное имя или совсем не называть.