Короче, как только Вальтер Скотт скончался, члены его семьи обнаружили, что кабинет великого писателя принадлежит не им, а всему просвещенному миру.
Сегодняшний Абботсфорд — это милый сельский замок, стоящий на излучине Твида. Наверное, ни один другой писатель не может похвастать тем, что он придумал и построил для себя такой прекрасный дом. Если в глазах всего мира Вальтер Скотт является автором романов об Уэверли, то он сам рассматривал себя в первую очередь как автора Абботсфорд-хауса. Он начал с того, что купил пустой участок земли, на котором не было ни камня. И здесь он выстроил настоящий баронский замок. Происходило это постепенно, по мере поступления гонораров. Писатель жил и работал в скромной хижине на собственной земле, наблюдая, как растут стены и башенки замка. Стук плотницких молотков и мастерков каменщиков заглушал скрип золотого пера, которое оплачивало все строительство. Скотт безропотно терпел неудобства — он наслаждался воплощением своей прекрасной мечты.
Однако были люди, которых этот процесс лишал покоя. Еще один шотландец (но совсем другого типа) по имени Томас Карлейль развернул настоящую войну против Вальтера Скотта. Он обвинял его в «амбициозности», пенял за то, что «не успеет поступить золото за очередной роман об Уэверли, как оно превращается в новые акры вересковой пустоши, в камень и вырубленный или, наоборот, насаженный лес». Строительство в Абботсфорде он трактовал как «маниакальный бред больного человека».
Однако Скотт вовсе не был сумасшедшим. Просто он не укладывался в привычные мерки обывательского мнения. Он был, скорее, солдатом, чем писателем. Более того, скорее, приграничным лэрдом, чем всемирно прославленным автором романов. Что поделать, в мире немало людей, которые вынуждены заниматься не тем, чем им хотелось бы. Они честно (и вполне успешно) выполняют свою работу, но мечтают совсем о другом. Скотт как раз и был одним из таких людей. Деньги сами плыли ему в руки, а он пускал их на возведение Абботсфорд-хауса. Сам дом и обустройство в нем любимой семьи значили для Скотта больше, чем одобрение Европы. Он искренне любил свое Приграничье и, подобно дереву, чувствовал необходимость пустить в нем корни. Без этого он не мог жить.
Думается, если бы сегодня Вальтер Скотт воскрес, то больше, чем литературная слава, его порадовал бы тот факт, что в Абботсфорде живет его потомок — еще один сэр Скотт.
Генерал Уолтер Максвелл Скотт является потомком старшей дочери писателя, Софии Скотт. В свое время она вышла замуж за Локхарта, известного писателя и биографа. Если бы сэр Вальтер мог заглянуть в будущее, он наверняка бы гордился своим праправнуком. За плечами у генерала Скотта выдающаяся военная карьера, которая порадовала бы его знаменитого предка. Полагаю, первый сэр Вальтер одобрил бы и внешний вид, и внутреннее содержание своего потомка.
В наше время человек может считать себя счастливым, если дети его не разочаровали. Что ж тогда говорить, если праправнуки — эти далекие, мифические создания — окажутся сделанными по его образу и подобию! Я бы определил это как высшее благословение судьбы.
Нынешний сэр Скотт бережно хранит память своего великого предка. Он знает историю каждого камня в Абботсфорде. Пока я ходил за ним по поместью и слушал его рассказы, проникнутые любовью и уважением к этому месту, меня не покидало ощущение, что ему под силу повернуть время вспять. Я бы не удивился, если б двери библиотеки распахнулись и на пороге показался сам основатель замка.
— Наверное, сэр Вальтер работал при свечах? — спросил я.
— Вовсе нет, — ответил мне генерал. — Он был одним из первых энтузиастов газового освещения в Шотландии. И использовал его в Абботсфорде. Правда, это было не слишком надежно. Газ получали из нефти, и так уж выходило, что в самый неподходящий момент запасы истощались. Что касается леди Скотт и девочек, они просто ненавидели этот газ! Впрочем, их можно понять: запах от него шел преотвратительный.