— Где твой тюк? — прежде всего спросили разносчика.
— Послушайте, — дрожа от волнения, проговорил Бёрч, — в комнате рядом лежит мой отец, он умирает. Позвольте мне пойти к нему принять его благословение и закрыть ему глаза, и вы получите все, да — все.
— Отвечай на вопросы, или мушкет отправит тебя туда, куда собирается этот выживший из ума старик! Где твой тюк?
— Я ничего не скажу, пока меня не пустят к отцу, — твердо сказал разносчик.
Мучитель со злобой поднял руку, готовясь привести свою угрозу в исполнение, но один из дружков остановил его:
— Что ты делаешь! Ты забыл о награде? Скажи, где твое добро, Бёрч, и мы отпустим тебя к отцу.
Бёрч тотчас же повиновался, и одного мародера по слали за добычей. Тот вскоре вернулся и, бросив на поток, заявил, что он легок, как перышко.
— Ага, — крикнул вожак, — а где золото, вырученное за товары, которые в нем находились? Отдай нам золото, мистер Бёрч; мы знаем, что оно у тебя есть, не станешь же ты брать никчемные бумажные деньги.
— Вы нарушаете свое обещание, — сказал Бёрч.
— Давай золото! — свирепо рявкнул главарь и прижал к груди разносчика штык с такой силой, что из нее брызнула кровь.
В эту минуту из соседней комнаты донесся легкий шум, и Гарви умоляюще воскликнул:
— Пустите меня… пустите меня к отцу, я вам все отдам!
— Клянусь, я отпущу тебя, если ты отдашь золото, — сказал скиннер.
— Вот, берите этот мусор, — крикнул Бёрч, бросая кошелек, который он умудрился спрятать, несмотря на то что сменил одежду.
Разбойник с дьявольским смехом поднял кошель с пола.
— Ага, только с отцом ты увидишься на небесах!
— Чудовище, неужели у тебя нет никаких чувств, ни веры, ни совести!
— Послушать его, так не подумаешь, что веревка уже была у него на шее, — смеясь, вмешался один из мародеров.
— Можете не беспокоиться, мистер Бёрч, если старик и тронется в путь на несколько часов раньше, вы последуете за ним не позднее, чем завтра в полдень.
Эти безжалостные слова не произвели впечатления на Бёрча. Затаив дыхание, он прислушивался к каждому звуку в комнате отца. Наконец он услышал свое имя, произнесенное глухим, прерывающимся голосом. Больше Бёрч не мог выдержать и закричал:
— Отец! Тсс!.. Отец!.. Я иду! Я иду!..
Он метнулся, оттолкнув караулившего его скиннера, но тотчас же другой бандит пригвоздил его к стенке. По счастью, быстрое движение спасло разносчика от грозившего ему смертью удара — штык проткнул только его платье.
— Нет, мистер Бёрч, — сказал скиннер, — мы слишком хорошо знаем, какой ты ловкий мошенник, и не пустим тебя. Золото, где твое золото?
— Оно у вас, — ответил разносчик, судорожно пытаясь освободиться.
— Да, кошелек у нас, но у тебя есть еще деньги. Король Георг щедро платит, а ты оказал ему немало ценных услуг. Где твой клад? Не отдашь — не видать тебе отца!
— Поднимите камень, на котором стоит эта женщина, — порывисто крикнул разносчик, — поднимите камень!
— Он бредит, он бредит! — завопила Кэти, невольно ступив ногой на другой камень.
Его тут же вытащили, но под ним была лишь земля.
— Он бредит, вы свели его с ума! — вся дрожа, причитала экономка. — Станет ли такой разумный человек, как Бёрч, прятать золото под очагом.
— Замолчи ты, глупая женщина! — крикнул Гарви. — Поднимите камень в углу, и вы найдете для себя богатство, а меня сделаете нищим.
— И все будут вас презирать, — горько заметила Кэти. — Разносчик без товара и денег — презренный человек.
— Себе на веревку ему хватит, — сказал скиннер.
Не мешкая долго, он послушался Гарви и вскоре вытащил из тайника немалый запас английских гиней. Деньги живо высыпали в мешок, не обращая внимания на жалобы Кэти, уверявшей, что ей не заплачено жалованье и что по праву хотя бы десять гиней принадлежат ей.
Очень довольные богатой добычей, которая превзошла все их ожидания, бандиты собрались уйти и решили забрать с собой разносчика, чтобы сдать его американским сыщикам и потребовать за это обещанную награду. Все было готово, и они уже хотели потащить Бёрча силой, ибо он отказался двинуться с места, как вдруг перед ними выросла фигура, испугавшая даже самых храбрых. Крики сына подняли старика с постели, и, еле держась на ногах, он вышел из своей комнаты. Он закутался в простыню, глаза его были неподвижны, щеки ввалились — казалось, что явился выходец с тою света. Даже Кэти и Цезарь подумали, что видят дух старого Бёрча, они опрометью бросились вон из дома, а следом за ними ринулись и перепуганные скиннеры. Возбуждение, придавшее силы умирающему, быстро прошло, и сын, подхватив его на руки, понес обратно в постель. Наступившая реакция ускорила конец. Остекленевши глаза старика смотрели на сына, губы шевелились, ни голоса его не было слышно. Гарви наклонился и вместе с последним вздохом принял от отца предсмертное благословение. Впоследствии жизнь разносчика почти всегда бывала отравлена нуждой и несправедливостью; однако самые жестокие страдания и злоключения, бедность и клевета, постоянно преследовавшие его, не вытеснили воспоминания об этом благословении; оно озаряло своим светом картины прошлого, утешало в самые горестные минуты отчаяния; оно поддерживало надежду на лучшее будущее и укрепляло в Гарви сознание, что он преданно и верно выполнил священный долг сыновней любви.
Цезарь и Кэти бежали так стремительно, что им было не до размышлении. Впрочем, они вскоре инстинктивно отстали от скиннеров Остановившись, экономка торжественным тоном сказала:
— О Цезарь, разве не ужасно, что старик встал раньше, чем его опустили в могилу! Видно, деньги его растревожили. Говорят, душа капитана Кида бродит возле того места, где он в прежнюю войну зарыл золото.
— Цезарь не думал, что у Джонни Бёрча такие громадные глаза, — стуча зубами от страха, сказал негр.
— Я уверена, что всякий живой человек расстроится, потеряв так много денег. Теперь Гарви ничто, он самый презренный, никчемный бедняк. Хотела бы я знать, на что он надеется. Кто захочет теперь пойти к нему в экономки?
— Может быть, дух унес Гарви тоже, — заметил Цезарь, придвинувшись поближе к своей спутнице.
Но воображением Кэти владела уже новая мысль. А что, если грабители с перепугу бросили свою добычу? Поразмыслив и потолковав немного, Кэти и Цезарь решили вернуться обратно, чтобы выяснить это важное обстоятельство, а если удастся, узнать и о том, какая судьба постигла разносчика. Медленно, с большими предосторожностями они направились к страшному месту, а когда вышли на дорогу, по которой отступали скиннеры, предусмотрительная Кэти в поисках оброненного золота вглядывалась в каждый камешек. Однако, хотя разбойники, напуганные стариком и криком Цезаря, удирали сломя голову, они не выпустили из рук клада, вцепившись в него мертвой хваткой. Увидев, что в доме все спокойно, Кэти наконец отважилась туда войти. Разносчик с тяжелым сердцем выполнял последние печальные обязанности перед покойным. Несколько слов открыли Кэти, что она заблуждалась и старый Бёрч действительно умер, но Цезарь до конца дней своих продолжал изумлять чернокожих обитателей кухни глубокомысленными рассуждениями о духах и рассказами о том, каким жутким был призрак Джонни Бёрча.
Опасность заставила разносчика сократить даже тот короткий срок, в течение которого, но американскому обычаю, близкие остаются с умершими, и с помощью Кэти и негра грустные хлопоты были быстро закончены. Цезарь вызвался заказать гроб и пошел к плотнику, живущему в двух милях от Бёрчей; тело старика, облаченное в его обычную одежду, покрыли простыней и стали ждать возвращения негра.
Скиннеры во всю прыть побежали в лес, находившийся неподалеку от дома разносчика; благополучно укрывшись под его сенью, они произвели смотр своим насмерть перепуганным силам.
— Какой дьявол вселился в ваши трусливые душонки? — в сердцах крикнул главарь, тяжело переводя дух.
— Об этом можно спросить и тебя, — мрачно отозвался один из бандитов.
— Вы так испугались, будто нас нагнал отряд де Ланей! Здорово же вы улепетываете, джентльмены!