— Ты говоришь правду? — спросил Полесский.
Впрочем, он нисколько не сомневался в том, что Алла беременна. Свершилось то, о чем он так давно мечтал. Надо же, в тот момент, когда он потерял единственную дочь, жена сообщает ему, что у них будет ребенок.
Он так этого хотел. Но хочет ли сейчас? Виктор Викторович подошел к жене и нежно ее обнял. Аллочка затрепетала и почувствовала, что на глаза у нее наворачиваются слезы.
— Витя, я тебя очень прошу, не делай глупостей, — жалостно запричитала она. — Что будет с малышом, если ты пойдешь против воли Москвы? Ты что, решил остаться в Бертране и попросить политического убежища?
Полесский и в страшном сне не мог представить себе такое развитие событий. Действительно, на что он рассчитывает? Ему не простят измены, его семью и его самого уничтожат. Алла, он ведь любит ее… Но Татьяна, что будет с ней? Он разрывается между ней и ребенком, который еще не родился. Его с Аллой ребенком.
— Витя, я тебя очень люблю, пожалуйста, не покидай меня, — продолжала Аллочка.
Слезы на ее глазах высохли, а на лице замерла недовольная гримаса. Она не собирается изображать беременность, скажет потом Полесскому, что у нее выкидыш, или придумает иную ложь. Он поверит, он ведь ее любит. Не так сильно, как дочь, но если ему придется выбирать между Татьяной и их сыном…
— Я так хочу, чтобы наш сын родился в спокойной обстановке, Витя, — продолжила она. — Я уверена, что это будет сын. Ты ведь так этого хотел, милый, и хочешь, я точно знаю. Ведь правда, Витя, скажи мне, что это так?
Она чувствовала, что почти сумела убедить Полесского. Вот они, мужчины, стоит немного поплакаться, рассказать жалостливую историю, изобразить из себя будущую мать — и они раскисают.
— Алла, — хриплым голосом произнес посол. Он чувствовал, как сильно у него бьется сердце. — Ты совершенно права. Я не могу сделать тебе больно. И моему ребенку.
— Молодец, Витя, — прошептала Аллочка и поцеловала его в лоб. Нет, она растеряла все чувства, которые испытывала к Виктору. Они испарились, улетучились, исчезли, рассеялись, как рассеивается молочно-белый туман, окутывающий иногда по утрам бухту, на берегу которой расположилось Великое княжество Бертранское.
Аллочка почувствовала сожаление и грусть. Нет, обиду и злость. Она только начала наслаждаться жизнью, настоящей жизнью, как все кануло в небытие. Из-за Татьяны, дурочки и растяпы. Конечно, падчерица ни в чем не виновата, ее подставили, и Алле на какую-то долю секунды стало страшно: она сама могла оказаться на ее месте. Тот же Игорь мог подложить ей микрочип, если бы она поехала в Москву вместе с Таней. Но ведь этого не произошло.
— Ты не будешь делать никаких глупых заявлений, — произнесла она решительно и поднялась. Хватит нежностей с Полесским, он уже получил свою порцию на этой неделе. Слава богу, что теперь, будучи беременной, она сможет отказывать ему в сексе. Алла в который раз подумала об Игоре. Она выполнила свое задание, теперь дело за ним.
Она вдруг ощутила легкую панику — неужели Игорь ее просто использует, как использовал Татьяну? Или у него серьезные намерения? Алла не хотела пока что думать об этом. Нет, Игорек не сможет отвертеться, он сделает так, что Полесский, после того как он потеряет должность посла в Бертране, получит хорошее и денежное место в столице. Затем пройдет немного времени, и Аллочка разведется с мужем. Нужно сделать так, чтобы при разводе ей досталось побольше. Ей надоело полуголодное существование и борьба за выживание. Бертран, до чего же хорошая и уютная страна, похожая на красочную акварель. Ей придется уехать отсюда. По всей видимости, навсегда.
Татьяна, эта девчонка. Все неприятности у Аллы именно из-за падчерицы. И пусть получит свои двадцать или сколько там лет.
— У Тани все будет хорошо, милый, ты зря расстраиваешься, — она поцеловала мужа в лоб. — Думай в первую очередь обо мне и своем ребенке, — она положила руку на живот. — Ты обязан защитить нас, Виктор. Ты ведь отец и мой муж. Я на тебя надеюсь.
Виктор Викторович кивнул головой. В который раз Алле удалось убедить его, она затронула верную струну в его душе.
— Я очень рада, Витя, — Аллочка почувствовала, что камень свалился у нее с плеч. Она убедила его. — А сейчас, если ты не возражаешь, милый, я немного прилягу, мне что-то нездоровится. Ты ведь понимаешь, что в таком положении нужно соблюдать особый режим…
— Алла, — встрепенулся Полесский. Он замолчал, и Аллочка увидела, как в его глазах снова вспыхнул огонь жизни. — Я тебе благодарен за все…
— Я знаю, — Аллочке все же нравилось, когда Полесский говорил подобные вещи. — И учти, Витя, ты обещал. Никаких глупостей и безрассудных поступков.
И я, и наш ребенок, и наше будущее — все зависит от тебя. Я знаю, что ты не подведешь.
Она вышла из кабинета мужа и прислонилась к прохладной стенке. Как же все-таки сложно врать. Ей на самом деле необходимо прилечь.
Аллочка поднялась в спальню, скинула с себя всю одежду и прошла в ванную. Мраморная ванна, огромный нежно-розовый овал, быстро заполнилась горячей водой с искрящейся пеной. Алла медленно погрузилась в ванну. От истомы закрыла глаза. Как же хорошо! Не хватает только одного — настоящего мужчины рядом.
Полесский — тюфяк и нытик. Им удобно управлять и влиять на него, но с ним таким опасно. Никогда не знаешь, что взбредет ему в голову.
Она почувствовала, что засыпает. Аллочка вдруг встрепенулась, ей послышался легкий скрип. Она лениво приоткрыла глаза. Сколько раз говорила прислуге, что, когда она находится у себя в апартаментах, к ней строго-настрого запрещено заходить. И нет же, не понимают.
Перед ней стоял Игорь. На его красивом лице замерла хищная улыбка победителя. Он присел рядом с ней и опустил руку в воду.
— Я тобой горжусь, Алла, — произнес он. — Ты добилась того, что я не смог сделать. Что ты сказала Полесскому, он весь светится от счастья и думать забыл о том, что собирался предпринять.
— О, ну я все-таки разбираюсь в мужчинах.
Ладонь Игоря заскользила по ее бедру. Аллочка снова закрыла глаза. Ей так хотелось, чтобы он оказался вместе с ней в ванне. Словно читая ее мысли, Игорь произнес:
— Я не забываю тех, кто мне помог. Ты мне нравишься, Алла, на самом деле нравишься. И я знаю, что ты мне нужна. Так же, как я нужен тебе. Ты ведь бросишь Полесского?
Аллочка вытянула ногу:
— Помассируй мне ступню, мне это очень нравится.
Ах, какое блаженство… Да, я не собираюсь с ним оставаться…
— А придется, — пальцы Игоря, только что такие нежные, впились ей в щиколотку. Алла ойкнула и открыла глаза. — Ты останешься с ним до тех пор, пока я не скажу иное, ты меня понимаешь, Алла? — произнес он тихим голосом, и Алле снова стало страшно. Он беспощаден, но именно это и привлекало ее в Игоре.
— Хорошо, — быстро согласилась она. Она не будет перечить Игорю. Нет, лучше со всем соглашаться.
— И ты не будешь вести двойную игру, Алла. — Игорь рывком опустил ее ногу в воду. Теплые брызги полетели в разные стороны. — Мы нужны друг другу, мы дополняем друг друга, но ты будешь слушаться меня. Что ты сказала Виктору?
— Что я жду от него ребенка, — произнесла Аллочка. — Он давно мечтал стать папашей. Он расцвел от счастья, ему нужно заботиться обо мне, а раньше у него была только Татьяна. Но когда скандал уляжется, у меня случится выкидыш…
— Ты очаровательная лгунья, — сказал Игорь. — Именно такая женщина мне и требуется, Алла. Запомни, я хочу получить от жизни все. Буквально все. И ты тоже, я же читаю это в твоих фиалковых глазах.
Игорь навис над ней и страстно поцеловал. Потом моментально принял неприступный деловой вид и сказал:
— Ну что же, Алла Сергеевна, я рад, что вы вняли моей просьбе.
— Иди ко мне, — прошептала Алла.
Игорь усмехнулся и приоткрыл дверь в комнату:
— Не сходи с ума, у нас еще бездна времени. Чао, дорогая.
Он вышел из ванной. Алла погрузилась в пену и задумалась. Ну что же, Игорек, думай себе что хочешь, но если нам суждено быть вместе, то именно я, мой милый мальчик, буду управлять всем. Ты добьешься для меня успеха. В который раз Алла пожалела, что они не в Америке. Там бы Игорь сумел стать сенатором… Или даже президентом. А в Союзе все властные места оккупировали старики, Игорь не сумеет прорваться наверх в ближайшие годы. А ждать тридцать лет ей не хотелось. Ну ничего, время покажет.