— Неужели все настолько плохо?
— Пока нет. Но может получиться так, что мы попросим вас покинуть пределы нашей страны.
— Надеюсь, что вы заранее меня предупредите. Иначе будет обидно попасть в застенки КГБ, — усмехнулся Жуковский.
— КГБ уже давно нет, — напомнил Бультман, — и вы это прекрасно знаете. Но вместо одного большого монстра, появилось несколько молодых и соперничающих друг с другом спецслужб. И у каждого руководителя свои амбиции и свои амбициозные планы. Каждый из них мечтает «отличиться». И судя по всему, они не испытывают недостатка ни в кадрах, ни в финансовой поддержке со стороны государства.
— Вот видите, — остановился Жуковский, — вы фактически подтверждаете все мои прежние заявления. Я столько раз говорил вам о конкретных угрозах со стороны нынешних владельцев Кремля. А вы все время считали, что с ними можно иметь дело.
— Мы реалисты господин Жуковский, — мягко возразил Бультман, — и мы имеем дело с теми политиками, которые представляют реальную силу. И с которыми мы вынуждены садиться за стол переговоров.
— Никаких переговоров, — резко оборвал его Жуковский, — вы же знаете, что там происходит! Убийства политических оппонентов и журналистов, полная деградация общества, устранение оппозиционных газет и журналов, расправа с неугодными, энергетический шантаж. Какие еще нужны доказательства авторитарности режима? Неужели вы ничего не понимаете?
— Мы все видим, — согласился Бультман. — Давайте не будем стоять на месте. Так легче прослушать нашу беседу, если кто-то решит узнать о чем именно мы говорим.
Они двинулись дальше.
— Насколько я понимаю, ситуацию в России вы больше не контролируете, — почти весело заявил Бультман, — а ведь совсем недавно вы были для России своеобразным графом Уориком, «делателем королей» как его называли в пятнадцатом веке. Ведь это вы помогли удержаться прежнему президенту в девяносто шестом, профинансировав его избирательную кампанию.
— Я боролся за демократию в своей стране, — гордо и с пафосом заявил Жуковский.
— И все, кто «боролся» вместе с вами, заняли первые места в списках «Форбса», — добродушно напомнил Бультман, — и ваш бывший ученик, ныне главный миллиардер в нашей стране. Или вы думаете, что у нас забыли, каким образом вы все стали олигархами? А если даже мы попытаемся забыть, нам сразу об этом напомнят. Через несколько лет именно вы помогли нынешнему президенту занять его место, сделав все, чтобы он победил на выборах. Ваши журналисты, ваши газеты и ваши телевизионные каналы просто размазали оппозицию в лице мэра Москвы и бывшего премьера, лишив их всяческих шансов на успех. Говорят, что одного из ваших журналистов, который выступал на Первом канале, вы купили за миллион долларов. Его до сих пор называют «телекиллером». Ваш вклад в «демократизацию» вашей страны можно считать неоценимым.
— Не нужно об этом говорить, — нахмурился Жуковский, — это были мои очевидные ошибки. Но теперь я абсолютно искренне считаю, что режим в России должен смениться. И сделать это можно только объединенными усилиями.
— Все не так просто, как вам кажется. Сейчас не девяносто шестой и даже не девяносто девятый год. Сегодня Россия все увереннее заявляет о себе на международной арене. По золотовалютным запасам она уже третья в мире. И не забывайте, что от поставок российского газа и нефти зависит добрая половина Европы. А бывший канцлер Германии даже согласился возглавить их новый консорциум. Очень многие проекты крупных европейских компаний так или иначе связаны с Москвой. Все это вынуждает нас действовать с некоторой осторожностью.
— Вас погубит европейская толерантность и мягкотелость, — сразу заявил Жуковский, — вы не понимаете какую угрозу европейским странам представляет нынешний режим в Москве. Он становится все более авторитарным и непредсказуемым.
— Именно поэтому я и решил встретиться с вами, — кивнул Бультман. — Дело в том, что у Москвы появились новые финансовые и экономические возможности, которых раньше не было. Появились новые лица в эшелонах высшей власти. И начали проявляться тенденции, которые стали беспокоить моих коллег.