- Уж точно ничего из того, что тебе нужно слышать, мать твою, – резко ответил он. – Эти слова для ее ушей, а не для твоих.
- Если ты найдешь ее.
- Когда я найду ее. Эта зима не будет продолжаться вечно.
- Есть те, кто верят в обратное, - что приближается конец этого мира. Если мужи Ночного дозора не устоят, и Стена падет…
- Гребаная Стена будет стоять, как стояла восемь тысяч лет до этого. Лучше опасайся этой драконьей королевы и ее домашних зверушек. Если она переплывет Узкое море, нам всем конец. В моей жизни и так было слишком много огня, так что я предпочитаю смерть от холода – лучше уж замерзнуть, чем сгореть.
- Я бы предпочел избежать и того, и другого.
Сандор не удержался от смеха.
- Как и я, брат! Но все люди смертны. – Он потянулся за своей чашкой с вином, отхлебнул, и задержал пряное тепло во рту, прежде чем проглотить напиток. Для него было все еще в новинку пить и просто получать удовольствие, а не надираться как свинья до полного отупения. Сандор понял, что душа, как и тело, обретает силу в боли.
В очаге потрескивало бревно, но в привычных звуках чего-то недоставало, и могильщик повернулся, напряженно прислушиваясь.
- Послушай. Ты слышишь это? – Старший брат поднял голову в ответ на его слова.
– Ветер прекратился, должно быть, буря миновала, - пожал плечами отшельник.
- Нет – сказал Сандор, перекинул ногу через скамью и пошел к двери, слегка прихрамывая. – Ты что, не слышишь? Это дождь.
- Как мило – послышался сзади голос Старшего брата, но тон его противоречил сказанному. – Завтра утром мы будем скользить по льду.
Клиган ухватился за железное кольцо на двери и потянул. Снаружи было темно, снег лежал в рост человека по обеим сторонам от тропки, уводившей в сторону от общего зала. Каждый фут ее он прокопал своими руками – земля уступила место снегу, а последние пристанища мертвых – путям для живых. Сандор вышел на улицу и подставил лицо дождю. А затем, словно колеблясь, поднял руки ладонями вверх. Он закрыл глаза, капли стекали по его коже, и лицо мужчины расплылось в медленной улыбке, скованной на обожженной стороне, и широкой на здоровой.
- Ты что, решил стоять там пока не замерзнешь под дождем?
Улыбка потухла, когда Сандор повернулся к Старшему брату.
- Сегодня я не замерзну, старик. Дождь, – он сделал паузу, - теплый.
========== Глава 7. ==========
Прошел месяц с того дождя, и однажды утром Старший брат нашел Сандора в конюшне: тот немилосердно разил грубо выточенным деревянным мечом своего безмолвного и неподвижного соломенного противника.
- Я пришел с вестями из Цитадели.
Клиган отшвырнул детское оружие, сорвал с перегородки стойла тряпицу и обтер ей вспотевшее лицо и шею.
- Что за вести?
В одной руке у Старшего брата был свиток пергамента, в другой – длинный сверток, перевязанный бечевой. Он показал свиток Сандору:
- Все, как я и думал: ложная весна. Мейстеры не знают, сколько она продлится, но точно не больше полугода.
Если ты намерен ехать, то тебе лучше поспешить.
Его собеседник посмотрел на брата поверх свитка и коротко кивнул.
- Я хотел бы уехать завтра, самое позднее – послезавтра. Сяду на паром до Солеварен, а потом двинусь дальше на север.
Старший брат протянул сверток:
- Тебе это пригодится.
Еще только взяв сверток в руки, по его весу и очертаниям Клиган понял, что там. Развязывая узлы, он переглянулся с отшельником и тяжело сглотнул при мысли о том, что ждет его впереди и как много значит для него предмет в его руках. Наконец, обмотки упали на пол, и его пальцы коснулись кожаных ножен, простых, без украшений, и чуть тронутых патиной; годы употребления оставили на них свой след. В ножнах лежал отличный полуторный меч, и было видно, что они изготовлены именно для этого клинка. Высвобождая лезвие, Сандор залюбовался великолепным оружием – широкая, обтянутая кожей рукоять с круглым яблоком; гарда, подходящая для массивной руки и хорошо выкованная. Клиган подставил блестящую сталь солнечным лучам, проникавшим через открытые двери конюшни, и смотрел, как заиграли на ее поверхности блики.
- Подарок Трезубца?
- Да, один из многих. Я попросил брата Брайана отобрать кое-что для тебя, почистить от грязи и как следует наточить. До того, как попасть к нам, он был кузнецом, и осмелюсь заметить, получил от этой работы немалое удовольствие, - поделился Старший брат.
- Он прекрасен, – пробормотал Сандор. – Спасибо тебе.
- Достаточно тяжелый? А баланс – подходит для твоей руки? - в голосе отшельника прозвучало любопытство.
Мужчина сделал пару шагов назад и описал мечом широкую дугу, потом еще одну в другую сторону, и вдруг начал рубить воздух длинными и короткими ударами, то наступая на невидимого противника, то отбивая его атаку. Мускулы рук, шеи и корпуса воина пели, приветствуя вес настоящего оружия, а его самого затопило такое странное и сильное чувство полноты и завершенности, какого он не ощущал уже очень давно.
- Не убивай каждого, кто этого заслуживает – предостерег его Старший брат, в то время как Сандор убирал меч в ножны.
- По мнению богов или моему собственному? - клинок с тихим лязгом скользнул внутрь.
- Надеюсь, ты и Семеро уже не так уж сильно расходитесь во мнениях, как когда-то – криво усмехнулся Старший брат. – Или же все мои усилия за эти два года потерпели крах.
Сандор хмыкнул.
- Ты полагаешь, что превратил меня в человека, достойного стать настоящим рыцарем? – в полушутке прозвенел едкий цинизм.
- Ты всегда и был достоин, Сандор. Ты просто свернул со своего пути, как и многие до тебя. Я согласен с тем, что твоя судьба не в служении Семерым, как я одно время надеялся. Но в тебе есть место для их милости и благодати.
- Думаю да. Насколько это вообще возможно для такого, как я.
- Ты пробыл здесь достаточно долго, брат. Мир за пределами этого островка изменился, он уже не тот, каким ты его покинул.
- Я тоже не тот человек, каким был раньше.
Мужчины обменялись долгими взглядами. В них сквозило уважение, дружелюбие и с трудом приобретенная взаимная приязнь. Старший брат отвел глаза первым, его рука дернулась в неопределенном и немного стеснительном жесте.
- Когда ты будешь готов, брат Брайан поможет тебе подобрать доспехи по размеру. Вряд ли у нас получится вооружить тебя как следует, но у нас есть броня и вареная кожа. Твоя роба скроет то, что нужно скрыть.
Отшельник осторожно добавил:
- Прошу тебя, скажи, что заберешь свою зверюгу с собой.
Сандор потянулся и потрепал Неведомого по морде. Жеребец терпел ласку какое-то время, потом мотнул головой и куснул хозяина за пальцы.
- Я его не брошу.
- Мои молитвы услышаны – нам от него было мало пользы.
Между ними опять воцарилось молчание. Старший брат изучал землю у себя под ногами, а Сандор в свою очередь изучал его. Беспокойство нарастало, и Клиган чувствовал его.
- Ну валяй, старик, – хрипло сказал он – наноси свой последний хренов удар. Никто из нас не успокоится, пока ты не сделаешь это.
- Что ж, хорошо, - угрюмо произнес отшельник, будто предпочитал не говорить того, что собирался. – Ты должен подумать вот о чем. Что ты будешь делать, Сандор, если ты найдешь ее, и она…
- Не захочет меня видеть или иметь со мной что-то общее? Захочет насадить мою голову на пику? Ты про это? Да, я думал. Если так случится, то я это приму – а что еще мне останется? Может быть она пожелает прогнать меня или увидеть меня мертвым. Я с радостью отдам свою жизнь, если такова будет цена, которую она потребует. Но сначала я скажу ей то, что должен сказать, а потом… только боги знают, что будет потом.
- Тебя всегда с радостью примут здесь, - быстро заговорил отшельник.
- Нет, сюда я не вернусь. Это твоя жизнь, а не моя. Возможно, я закончу свои дни на Стене, если Пташка отвергнет меня. Говорят, когда надеваешь черное, этим смываешь все свои грехи.