TЕКСT 7
Там, на берегу Ганги в молитве Единому Спасителю царственный отшельник приготовился встретить посланца своей смерти — страшного змея Такшаку, и тем навсегда освободить себя от бремени мира.
TЕКСT 8
Случилось так, что в то же время, там же, на берегу божественной реки, сошлись в многочисленном собрании великие старцы и пророки, мудрецы, царственные подвижники, волхвы и вселенские патриархи, кои одним своим присутствием способны преобразить всякое место на Земле в святилище Божие.
TЕКСTЫ 9–10
Были среди них и Атри с Васиштхою, и Чьявана с Шарадваном, и Ариштанеми, Бхиргу, Ангира, Парашара, Вишвамитра, Парашурама, Утатхья, Индрапрамада, Идхмаваху, Mедхатитхи, Девала, Арштишена, Бхарадваджа, Гаутама, Пиппалада, Mайтрея, Аурва, Каваша, Кумбхайони, Двайпаяна Вьяса и вечный скиталец и певец истины Нарада.
TЕКСT 11
Приблизившись к месту своего последнего подвига, царственный отшельник увидал, что оно полно мудрецов, небожителей, могучих волхвов и повелителей высших миров. Немало изумленный государь низким поклоном приветствовал диковинное собрание.
TЕКСT 12
Истинно, в тот час берег Ганги сиял животворящим светом, точно небо в звездную ночь. Сложив ладони перед лицом, государь известил присутствующих о своем решении встретить смерть в покаянии и молитвах.
TЕКСT 13
— О почтенные мужи, — сказал Парикшит, — ни одному земному царю еще не выпадала удача лицезреть столь представительное собрание духовных вождей вселенной. Чем обязан я столь высокой милости? Не про вас ли ходит молва, что вы бежите общества власть имущих, сторонитесь сильных мира сего, как ямы с нечистотами?
TЕКСT 14
Я оказался здесь, дабы покойно, вдали от суеты мира встретить смертельное проклятие, любезно ниспосланное мне юным жрецом. Я здесь, дабы стряхнуть с себя оковы страха, что удушают всякого мирянина. Но что заставило вас, существ в высшей степени отрешенных, собраться в этом месте?
TЕКСT 15
Все то время, что отведено мне, прежде чем ядовитый аспид — исчадие ада — свершит брахманское проклятие, я желаю провести в думах о чудных играх Спасителя. И да поможет мне матушка Ганга очиститься духом! И да поглотит она мою бренную плоть!
TЕКСT 16
Если же смерть не принесет мне спасения и принужден я буду снова родиться в бренном мире, все, о чем молю я вас, о могучие волхвы: благословите меня, дабы я не забывал о Всевышнем во все дни свои, был добрым другом всем чадам Божьим и всегда оставался скромным слугою подле рабов Его.
TЕКСT 17
Сута продолжал:
— С этими словами прежний властелин великого царства Куру, ныне взятого под опеку его старшим сыном, опустился на циновку из священной осоки и обратил весь слух свой к мудрому собранию.
TЕКСT 18
Тотчас на южный берег Ганги — супруги великого океана — из поднебесья пролился благоуханный дождь цветочных лепестков и под бой райских барабанов зазвучали хвалебные песнопения.
TЕКСT 19
Похвальными возгласами отозвались великие учители на желание Парикшита разорвать узы мира. Сердце мудреца всякий раз возликует, прознав о том, что некий мирянин вознамерился отвратиться от гнусных прелестей — богатства, власти и нежных утех, дабы в трудах духа стяжать блаженную вечность.
TЕКСT 20
— Как радостно нам, о потомок Пандавов, что ходили в друзьях с Самим Кришною, видеть тебя без знаков власти и величия. Как радостно нам слышать, что не мил тебе более твой престол, сплавленный из доспехов и шлемов поверженных тобою бесчисленных царей.
TЕКСT 21
И пребудем мы подле тебя до самой последней твоей минуты, и проводим тебя в последнее твое вечное пристанище, свободное от скорби и печали.
TЕКСT 22
В ответ на ласковое приветствие служителей духа государь молвил:
— О мудрые, мне приятно слышать ваши речи; если они еще и правдивы, то мне приятно вдвойне.
TЕКСT 23
Вам, несомненно, ведомо все и вся в трех мирах. А знание, как известно, сестра добротолюбия. Познавший тайну мира неизбежно преисполняется милосердием к ближнему. Потому я и дерзну просить вас о милости.
TЕКСT 24
Сейчас, когда солнце жизни моей подошло к последней черте, я желаю знать, ради чего живет человек и что должно делать ему, когда он осознал, что дни его сочтены.
TЕКСT 25
Сута продолжал:
— Не успел венценосный отшельник закончить свою речь, как из лесной чащи неподалеку явилось странное зрелище. То была толпа во главе с юношей как есть голым. И не было при нем никакой вещи, указывающей на принадлежность к какому-либо чину или занятию. Взгляд незнакомца выражал такое отрешение, такое безразличие к окружающему, что определенно нельзя было сказать, кто пред тобой — святой или умалишенный. Вслед за ним толпою увивались дети, которые плевали ему в спину и называли словами, какие я не решусь повторить в почтенном собрании.