Мужчины сдержанно, как всегда, пожали друг другу руки, по сути, даже не успев соскучиться. Женщины обнялись, но тоже выразили свою радость без обычных восторженных ахов и охов. Встреча произошла «на дне» Мира, то есть в предпоследнем узле Выхода Ствола, как выяснилось, принадлежащего Ветви, где «группа спасения» Жданова еще не появлялась. Обо всем этом, об Игре и Игроках, о контроле за ними и еще о многом другом поведал комиссар десантникам, уже достаточно подготовленным, чтобы выслушать его спокойно.
Рассказ длился около часа, и после него все долго молчали, получив пищу для размышлений. Первым переварил сенсационные новости Григорий Белый, человек действия, привыкший больше делать, чем думать.
— Значит, к «хирургам» мы теперь не пойдем?
— Зачем? — вопросом на вопрос ответил Ромашин.
— Хотелось бы посмотреть хоть одним глазком на их житье-бытье, на них самих…
— Как выглядят «хирурги», не знаю и я сам, но думаю, что их облик не представляет интереса. К тому же учтите, что они многомерные существа, а человеческий глаз просто не в состоянии уловить все геометрические извивы и формы иномерности.
— Не понимаю, как «хирурги» могут жить внутри трансгресса… — тихонько проговорила Тая, обращаясь к Ивану; десантники расположились в удобных креслах в холле гостиницы, созданной Стасом. — А тем более уживаться со своими врагами, Теми, Кто Следит…
Ее услышал Павел-первый, покачал головой.
— Это-то как раз понять можно, трансгресс только нам кажется трубой, транспортной линией, на самом деле он сверхсложная многомерная система с уровнями и подуровнями, со своими ландшафтами и «струнами» связи, космическими пейзажами, вакуумом и пространственными объемами. Вот чего не понимаю я, так это каким образом он сохраняет свое надвременное положение, почему независим от Древа Времен.
— Этого не знаю и я, — вмешался Ромашин. — Единственный человек, который мог бы ответить на ваш вопрос, Павел, это Атанас Златков, но он почему-то наотрез отказался покидать Землю… и нашу Ветвь.
— Ну хорошо, я принял ваши объяснения, — произнес Жданов-второй. — Итак, мы с Пашей, все Ждановы из всех Ветвей — исполнители решений Судей. Почему же мы узнаем об этом последними? И как мы можем повлиять на Игроков, которые на много порядков сложней нас, мощней, умней, наконец? С помощью этих ваших мечей-дриммеров? Смешно. Может быть, в качестве личного оружия дриммер и сгодится, хотя я предпочитаю «глюк», но вряд ли он способен заставить «хирурга» выполнить условия Игры.
Ромашин остался спокоен и невозмутим.
— Вам не надо замахиваться на самих «хирургов», гриф, для их урезонивания существуют исполнители соответствующего ранга. Вы же — исполнитель на уровне другой стаи, человеческой, ваш уровень — трехмерность, ваша забота — соблюдение закона людьми и существами, подобными им. А для этих целей дриммер более чем достаточен. Просто вы еще не знаете всех его свойств и возможностей.
Комиссар повернулся к Павлу-первому:
— Дайте мне ваш меч.
Жданов вытянул дриммер за рукоять из-за спины, подал Игнату. Тот некоторое время разглядывал струящееся голубоватое лезвие меча, потом сделал какое-то движение, и меч исчез. Рука комиссара теперь держала нечто вроде полупрозрачного хрустального кастета, внутри которого мерцали россыпи искр, начиная плавное движение.
— Как вы это сделали? — потребовал объяснений Павел.
— Я знаю «слово власти», то есть мысленный пароль. Дриммеры — вещь опасная. Если ими завладеют преступники, которые имеются в любом обществе, не миновать беды. Создавались они по технологии субкварковых преобразований как мирные универсальные инструментарии и многодиапазонные защитные комплексы, однако использовать их можно и в качестве оружия. Кстати, ваш любимый «глюк» всего лишь бедный родственник дриммера. — Ромашин подкинул «кастет» вверх и произнес ровным голосом: «Всех связать!»
В следующее мгновение «кастет» лопнул, как бы пророс черными жгутиками, буквально вскипел, выбрасывая множество тонких нитей, и в течение долей секунды эти нити спеленали не успевших даже понять, что происходит, десантников. Правда, Павел-первый, да и второй тоже успели среагировать на команду комиссара, хотя и по-разному: первый направил на Ромашина ствол «глюка», второй превратил свой костюм в яйцеобразный кокон. Но остальные были застигнуты врасплох.
— Комиссар, что это значит? — хладнокровно спросил Павел-первый.
— Демонстрация возможностей дриммера, только и всего.
— Вы очень рисковый человек! Не знай я вас так, как знаю, я сейчас мог бы превратить вас в облачко элементарных частиц. Мой «глюк» готов выстрелить в любой момент.