— Привет, Володя. Что-нибудь нужно?
— Не мне, — усмехнулся лейтенант, и лицо его, лицо двадцатичетырехлетнего парня с ямочками на щеках, на мгновение стало очень старым и мудрым.
Ивашура внимательно всмотрелся в глаза Кущи, как бы невзначай опустил руку в карман куртки, где грелся о бок «универсал». Спросил негромко:
— Кто вы?
Лейтенант кивнул, продолжая улыбаться с некоторым снисхождением, сочувствием и пониманием собеседника.
— Вы хорошо схватываете ситуацию, Игорь Васильевич.
— Оголите руку по локоть!
Куща, одетый в армейский полевой костюм, закатал рукав куртки, подержал худую незагорелую руку пальцами вверх, расправил рукав, аккуратно застегнул пуговицу.
— Осторожность не помешает, тут вы правы.
Ивашура снял палец с курка, готовый стрелять сквозь ткань кармана. Куща не был отмечен «татуировкой» «хирургов».
— Вы эмиссар Тех, Кто Следит?
— Совершенно верно.
— Никогда бы не подумал! — Игорь Васильевич покачал головой, улыбнулся. — Извините. В моем представлении эмиссаром мог быть умудренный опытом человек, Гришин к примеру, но никак не юный офицер. Что заставило тебя… вас раскрыться?
— Время, — серьезно ответил Куща. — Вернее, его отсутствие. По моим данным, на завтра запланировано уничтожение Башни. «Санитары» выявили все хрономембраны здешней линии, их всего четыре, и закончили их минирование.
— Ясно. Наш разведрейд опоздал. Постойте, как же нас выпустили из Башни? Если все лифты заблокированы…
— Вы забываете, что доставил вас сюда не Ствол хроношахты, а трансгресс. Кстати, выход его сохранился.
— Что посоветуете нам делать?
— Я смог определить координаты трех мембран, необходимо найти четвертую и уберечь ее. Судя по перехвату переговоров Сысоева со своими помощниками, они зачем-то засекретили ее местонахождение от всех заинтересованных лиц и готовят какой-то особый взрыв — с передачей энергетического импульса в соседний узел Ствола.
— Чтобы и там разрушить мембраны.
— Возможно. Моя компетенция так далеко не распространяется.
— Ты… вы пойдете с нами?
— Нет, моя задача — вывести вас на цель. До Башни я вас доведу и помогу всеми имеющимися в распоряжении средствами, а дальше вы пойдете одни.
— Полковник Гаранин «санитар»?
— По имеющимся у меня данным — нет.
— Камень с души!.. Тогда придется подождать его возвращения, вдвоем с Иваном нам не справиться. Я собирался потрясти Гибелева, по всей видимости, он один из врагов, на предмет выяснения деталей операции, которую готовит Сысоев.
— Гибелев? Телекомментатор? Значит, это еще один. Я имею сведения о трех «санитарах». Это Сысоев, заместитель секретаря СБ Козюля и физик Меньшов.
— Что?! — Ивашура от неожиданности поперхнулся соком, брызнув на собеседника. — Простите!
— Ничего. Он ваш друг?
— Не друг, но… черт! Когда его завербовали?
— Закодировали, это совсем иной процесс. Сейчас я уйду, пора на развод, а в полночь вернусь. Сможете избавиться от хвоста?
— Смогу.
— Вот вам рация. — Куща передал Игорю Васильевичу черный квадратик величиной с почтовую марку, прижал его пальцем, и в углу квадратика замигала зеленая искорка. — Будем держать связь. И вот вам еще на всякий случай. — Лейтенант достал нечто вроде значка: золотой паучок с множеством тонких ножек-проволочек. — Это опознаватель «свой-чужой», в нужный момент он подает сигнал: «Я свой!»
— Зачем он мне нужен? В какой нужный момент?
— Узнаете. Закрепите под волосами на лбу. — Лейтенант встал. — До связи, Игорь Васильевич. Действуйте, как наметили.
Он ушел, а Ивашура остался сидеть с ощущением плавящегося от перегрева мозга.
Иван почувствовал слежку, когда выходил из магазина с Таей, где они накупили продуктов на несколько дней: колбасу, консервы, овощи, хлеб, молоко, чай. Тая не хотела объедать теток, как она выразилась, живущих только на одну пенсию, и Костров счел этот довод справедливым.
— Иди потихоньку, не оглядывайся, — сказал он девушке одними губами. Сделав вид, что расшнуровалась кроссовка, нагнулся, завязал шнурок, оглядел улицу и успел заметить беглый взгляд какого-то небритого парня в спортивном костюме, покупавшего сигареты в киоске напротив. Иван узнал его. Не узнать мрачное бледное лицо, хотя и порядком подзаросшее щетиной, с челкой на весь лоб и квадратной челюстью, было нельзя. Парень был напарником капитана Агатова из команды Сысоева.
Что заставило Ивана пригнуться и вскинуть над головой руку, он и сам не понял. На руку упало какое-то тонкое черное кольцо, словно кто-то играл в кольца и набросил одно на стержень. Кольцо тут же уменьшилось в диаметре, до боли перехватив предплечье. Мышцы обожгло, словно руку обвил раскаленный обруч, затем по жилам вниз потек такой мертвящий холод, что захолонуло сердце.