Ромашин взирал на эту армию с высоты тридцать второго этажа Ствола с философским спокойствием, Златков – меланхолически, скрестив руки на груди, Жданов же, Павел-первый в иерархии всех Ждановых, с кого началась вся история, чувствовал себя не в своей тарелке. Помогало только присутствие Ясены, быстро привыкшей к тому, что происходит, и с любопытством, но без страха, разглядывающей армию, самую необычную из всех когда-либо существовавших.
– Стая, – задумчиво произнес кто-то сзади. – Не очень-то это похоже на стаю.
Павел оглянулся. Его команда в полном составе смирно стояла за его спиной и ждала приказа. Игорь Васильевич Ивашура, Вероника, Иван Костров с Таей, Федор Полуянов, Гриша Белый. Не было с ними только Павла-второго, он командовал «полком» других Ждановых, подтягивающихся к угрюмому черно-багрово-фиолетовому двуглавому замку Контрствола…
Конечно, в этом мире-схроне их ждала у кабины лифта засада.
Но, во-первых, Стас отвлек находившихся в засаде шумовыми и видеоэффектами, во-вторых, десантники пустили вперед своих киберов, реагирующих на изменение обстановки быстрее людей. Киберы, естественно, были уничтожены, но и сами нанесли засаде немалый урон. В-третьих, сообщение, посланное Ромашиным с помощью Златкова еще из своей Ветви, достигло-таки адресата и здесь, в схроне «хирургов». Сторонников диалога, готовых выслушать парламентеров, набралось немного, но они были и сыграли свою роль, хотя и несколько позднее.
А затем из лифта вышел передовой отряд армии Ромашина, вооруженный дриммерами, и участь засады, а заодно и всех остальных охранников Ствола была решена.
Появившийся вслед за авангардной группой ударный «батальон» очистил от «санитаров» Ствол, сбил десятка два летающих крестов и прочей техники и занял оборону. А вскоре начали прибывать основные силы людей.
Остатки «санитаров» отступили к зданию Контрствола, в панике бросая оружие. Потом кто-то начал наводить там порядок, и паника улеглась. Защитники Контрствола попрятались внутри недавно отремонтированного здания, подтянули резервы, подняли в воздух более мощные машины, которых ни Павел-первый, ни его спутники не видели раньше: четыре гигантских конуса, усыпанных круглыми отверстиями и вертикальными щелями. Конусы здорово походили на трансгалактические спейсеры земной погранслужбы. Вероятно, под влиянием «хронохирургов» находились Земли, почти не отличимые от Земли Ромашина и Жданова.
Но, видимо, именно в этот момент сказали свое слово те, кто не хотел воевать и готов был выслушать предложения противника. Готовый вспыхнуть с новой силой бой не начался. «Санитары» и их неведомые начальники угрюмо смотрели на развертывание армии Ромашина, заполнившей всю равнину от Ствола до Контрствола.
– Пора и нам, – сказал наконец Ромашин. – Думаю, мы заслужили честь представлять сводную рать многих человечеств.
Ивашура и женщины повернули было к выходу с «балкона», образованного рухнувшим вниз участком стены, но Павел-первый остановил их.
– Спускаться долго, у нас есть транспорт.
Игорь Васильевич взглянул вопрошающе, и Жданов добавил:
– Дриммеры.
– Я не умею ими пользоваться, – смущенно улыбнулась Вероника, нащупывая в кармашке костюма свой «волшебный кастет».
– А не надо ничего уметь. Ваш дриммер настроен на ваш мысленный поток и выполнит все желания, надо только приказать.
Словно иллюстрируя пояснение Жданова, Ромашин прыгнул с балкона вниз, вычертил красивую дугу и понесся к зданию Контрствола. За ним сорвался с выступа Белый, посыпались горохом Полуянов, Костров, Тая, и, наконец, последними, разобравшись в управлении дриммером, стартовали Вероника, Ивашура и замыкающим Павел.
Вся восьмерка, провожаемая взглядами воинов многотысячного войска, опустилась перед воротами заграждения, окружающего Контрствол по периметру. Створки ворот – обычная решетка, приводимая в движение сервомеханизмами, – разошлись, пропуская парламентеров. Ромашин спокойно двинулся вперед, за ним Белый, самый напряженный из всех, ожидающий каверз от бывших врагов, остальные чуть отстали.
Прошли мимо памятного Павлу растворного узла, обогнули замершие грузовозы. Когда до огромного восстановленного портала, обрамляющего вход в здание, осталось около сотни метров, отряд остановился. Наступила странная, торжественная и одновременно полная напряжения минута ожидания.