— Осторожность не помешает, тут вы правы.
Ивашура снял палец с курка, готовый стрелять сквозь ткань кармана. Куща не был отмечен «татуировкой» «хирургов».
— Вы эмиссар Тех, Кто Следит?
— Совершенно верно.
— Никогда бы не подумал! — Игорь Васильевич покачал головой, улыбнулся. — Извините. В моем представлении эмиссаром мог быть умудренный опытом человек, Гришин к примеру, но никак не юный офицер. Что заставило тебя… вас раскрыться?
— Время, — серьезно ответил Куща. — Вернее, его отсутствие. По моим данным, на завтра запланировано уничтожение Башни. «Санитары» выявили все хрономембраны здешней линии, их всего четыре, и закончили их минирование.
— Ясно. Наш разведрейд опоздал. Постойте, как же нас выпустили из Башни? Если все лифты заблокированы…
— Вы забываете, что доставил вас сюда не Ствол хроношахты, а трансгресс. Кстати, выход его сохранился.
— Что посоветуете нам делать?
— Я смог определить координаты трех мембран, необходимо найти четвертую и уберечь ее. Судя по перехвату переговоров Сысоева со своими помощниками, они зачем-то засекретили ее местонахождение от всех заинтересованных лиц и готовят какой-то особый взрыв — с передачей энергетического импульса в соседний узел Ствола.
— Чтобы и там разрушить мембраны.
— Возможно. Моя компетенция так далеко не распространяется.
— Ты… вы пойдете с нами?
— Нет, моя задача — вывести вас на цель. До Башни я вас доведу и помогу всеми имеющимися в распоряжении средствами, а дальше вы пойдете одни.
— Полковник Гаранин «санитар»?
— По имеющимся у меня данным — нет.
— Камень с души!.. Тогда придется подождать его возвращения, вдвоем с Иваном нам не справиться. Я собирался потрясти Гибелева, по всей видимости, он один из врагов, на предмет выяснения деталей операции, которую готовит Сысоев.
— Гибелев? Телекомментатор? Значит, это еще один. Я имею сведения о трех «санитарах». Это Сысоев, заместитель секретаря СБ Козюля и физик Меньшов.
— Что?! — Ивашура от неожиданности поперхнулся соком, брызнув на собеседника. — Простите!
— Ничего. Он ваш друг?
— Не друг, но… черт! Когда его завербовали?
— Закодировали, это совсем иной процесс. Сейчас я уйду, пора на развод, а в полночь вернусь. Сможете избавиться от хвоста?
— Смогу.
— Вот вам рация. — Куща передал Игорю Васильевичу черный квадратик величиной с почтовую марку, прижал его пальцем, и в углу квадратика замигала зеленая искорка. — Будем держать связь. И вот вам еще на всякий случай. — Лейтенант достал нечто вроде значка: золотой паучок с множеством тонких ножек-проволочек. — Это опознаватель «свой-чужой», в нужный момент он подает сигнал: «Я свой!»
— Зачем он мне нужен? В какой нужный момент?
— Узнаете. Закрепите под волосами на лбу. — Лейтенант встал. — До связи, Игорь Васильевич. Действуйте, как наметили.
Он ушел, а Ивашура остался сидеть с ощущением плавящегося от перегрева мозга.
Иван почувствовал слежку, когда выходил из магазина с Таей, где они накупили продуктов на несколько дней: колбасу, консервы, овощи, хлеб, молоко, чай. Тая не хотела объедать теток, как она выразилась, живущих только на одну пенсию, и Костров счел этот довод справедливым.
— Иди потихоньку, не оглядывайся, — сказал он девушке одними губами. Сделав вид, что расшнуровалась кроссовка, нагнулся, завязал шнурок, оглядел улицу и успел заметить беглый взгляд какого-то небритого парня в спортивном костюме, покупавшего сигареты в киоске напротив. Иван узнал его. Не узнать мрачное бледное лицо, хотя и порядком подзаросшее щетиной, с челкой на весь лоб и квадратной челюстью, было нельзя. Парень был напарником капитана Агатова из команды Сысоева.
Что заставило Ивана пригнуться и вскинуть над головой руку, он и сам не понял. На руку упало какое-то тонкое черное кольцо, словно кто-то играл в кольца и набросил одно на стержень. Кольцо тут же уменьшилось в диаметре, до боли перехватив предплечье. Мышцы обожгло, словно руку обвил раскаленный обруч, затем по жилам вниз потек такой мертвящий холод, что захолонуло сердце.
Однако Иван был слишком опытен, чтобы удивляться впустую и анализировать свое состояние во время боя. Он тут же упал вперед, перекатился через голову и вскочил, оборачиваясь, уже понимая, что врагов двое. Этот второй, одетый по-другому — в серые брюки и рубашку, изумленно смотрел на Кострова, еще не веря, что бросок кольца не удался, сунул было руку в карман, однако из двери магазина за его спиной вывалилась целая компания, и стрелять он не стал. Отступил, потом, когда Иван сделал к нему движение, бросился прочь. За ним рысью помчался напарник.
Подбежала Тая, не заметившая падения друга, но оглянувшаяся в тот момент, когда «игрок в кольца» брался за рукоять пистолета.
— Что с тобой?!
Тут только Иван вспомнил о кольце, почувствовал боль в руке, уже порядком онемевшей, и озадаченно глянул на странное кольцо, ставшее кроваво-красным и более толстым, чем было раньше.
— Что это? — округлила глаза Тая.
Иван попытался ослабить хватку кольца, с трудом сдвинул его с места и покатил по руке вниз, к запястью. Снял, с облегчением вздохнул. Затем глянул на передавленное предплечье, начавшее синеть, и похолодел. Он понял, что это такое. Кольцо предназначалось для его шеи и служило автоматической удавкой! Будучи наброшенным на шею, оно сжималось и душило жертву за несколько секунд, а снять его обратно через голову вряд ли было возможно.
Наверное, он побледнел, потому что Тая испуганно уцепилась за его плечо и оглянулась. Глаза ее снова стали огромными. Она тоже поняла.
— Петля?
Иван кивнул, все еще рассматривая холодное и упругое, как тело змеи, кольцо. Сунул в карман.
— Пошли домой.
— Он пытался тебя… задушить?
— Нас выследили, надо уходить отсюда. И хорошо бы повидаться с Игорем, посоветоваться.
Тая, бежавшая за Костровым чуть ли не вприпрыжку, отстала и замолчала, и он был вынужден идти медленнее.
— Не обижайся, Тайна. Но все это серьезнее, чем мы думали. Кто-то спокойно кладет на весы чужие жизни, лишь бы устранить нас с дороги. Тебе надо уехать. Немедленно!
— Нет, — отрезала девушка.
Он остановился, повернул ее к себе, проговорил как можно более убедительно:
— Я очень не хочу тебя потерять, Тайна. Понимаешь?
— Я тебя тоже, — ответила она шепотом. — Но одна не уеду.
До девяти вечера они пробыли у тетки Ксении, не подавая вида, что напряженно ждут нежелательных гостей. Однако гость вскоре прибыл, и оказалась им Вероника Ткаченко, посланная Ивашурой.
— Вас ждут в условленном месте в десять часов, — сказала она, оглядев притихшую пару. — Что это с вами?
— Расскажи. — Иван накинул куртку, сунул под ремень «бизон». — Сидите здесь, пока не приду.
Тая хотела остановить его, но он уже исчез в саду за верандой теткиного дома.
В десять Костров встретил Ивашуру у поворота дороги на Скрабовку, возле трех мощных дубов, за которыми начинался сосновый лес. Башня отсюда была не видна за деревьями, но присутствие ее черной громады ощущалось во всем: в молчании леса, в отсутствии лесных птиц и насекомых, в застывших деревьях, в самом воздухе и в противоестественной тишине. Лишь изредка где-то взревывали моторы машин, тут же замолкая в испуге, да издалека прилетал перестук колес электрички, разносившийся на многие километры окрест. Луна еще только показалась из-за горизонта, огромная, распухшая, медно-красная, с синими тенями морей, и казалась лицом сторожа, охранявшего мрачный покой Башни.
— Как вы там? — осведомился Ивашура, пожав все еще побаливавшую руку Ивана.
Тот протянул ему тяжелое кольцо-удавку.
— Что это? Кистевой эспандер?
— Душитель. — Иван изложил историю с нападением. — Наверное, новое оружие из арсенала «санитаров».
— Или нашей ФСБ. Их спецы тоже не стоят на месте в творческом поиске методов умерщвления человеков. — Ивашура не остался в долгу и передал разговор с лейтенантом Кущей. — Так что у нас здесь есть не только враги, но и союзники. А сейчас мы с тобой должны взять Гибелева и вытрясти из него все, что знает.