Крюки были прикреплены к деревянным ручкам, сделанным из ножек стола красного дерева - свадебного подарка матери Келли. Если б она только знала… Она никогда не любила Эфа - не достаточно хорош для ее Келли - а теперь он бы ей совсем разонравился.
Эф крутанул головой, стряхивая скопившуюся влагу для того, чтобы рассмотреть через черный дождь городские здания по обе стороны от бетонного путепровода высоко над Квинс Бульвар. Некоторые дома были разорены, разрушены пожарами во время захвата, другие разграблены и давно опустели. На городе появились лоскуты, как будто разрушенные войной - и, вообще-то, так оно и было.
Другие были освещены искусственным светом, городские зоны восстановленные людьми под контролем фонда Стоунхарт, под управлением Владыки: свет был важен для работы в мире который был тёмен на протяжении 22-х часов каждый календарный день. Электро-сети по всему миру накрылись из-за первоначальных электро-магнитных импульсов, которые последовали за несколькими ядерными взрывами. Скачки напряжения сожгли электрические проводники, погрузив большую часть мира в дружелюбную к вампирам темноту. Люди очень быстро пришли к осознанию факта - шокирующего ужасом и жестокостью - раса существ превосходящих их по силе захватила контроль над планетой, и человек был вытеснен с вершины пищевой цепи существами, чья собственная биологическая нужда требовала диеты из человеческой крови. Паника и отчаяние прокатились по континентам. Инфицированные армии смолкли. Во время стабилизации после Нулевой Ночи, так же как новая ядовитая атмосфера продолжает волноваться и излечиваться наверху, вампиры установили новый порядок.
Поезд метро замедлился, когда достиг Квинсборо Плаза. Эф поднял ногу с задней подножки, свесил со слепой стороны вагона, чтобы не было видно с платформы. Проливной, непрекращающийся дождь был хорош только в одном: скрывал его от внимания вампиров, от кроваво-красных глаз.
Он услышал, как раздвинулись двери, перетасовка людей внутрь и наружу. Автоматический трек гудел объявление из верхних динамиков. Двери закрылись и поезд поехал снова. Эф перехватился за оконную раму своими воспаленными пальцами и наблюдал как тусклая платформа удалялась из виду, скользила прочь, вниз по линии как мир прошлого, сжимаясь, угасая, проглоченная грязным дождем и ночью.
Поезд метро скоро уйдет под землю, от проливного дождя. После еще двух остановок, он вошел в туннель Стейнвей, под Ист Ривер. Это было одно из современных удобств - Удивительная возможность, путешествие под быстрой рекой - которое способствовало уничтожению человеческой расы. Вампирам запрещено природой пересекать объекты с водой, движущейся по собственной воле, но они смогли обойти это препятствие, используя туннели, междугородные самолеты и другие средства передвижения.
Поезд замедлился, приближаясь к Гранд Централ Стейшн - и как раз вовремя. Эф поправил свой захват на обшивке вагона, борясь с усталостью, цепко держась за самодельные крюки. Он был истощен, стал таким же тощим, каким был на первом курсе колледжа. Он привык постоянной, грызущей пустоте на дне живота; Он знал, что нехватка протеина и витаминов влияет не только на кости и мускулы, но так же и на его разум.
Эф спрыгнул прежде чем поезд полностью остановился, ткнувшись о каменное основание между путями. Он перекатился на левое плечо, приземлившись как профессионал. Он размял пальцы, размыкая застывшие, как при артрите, костяшки и убрал крюки. Задний свет поезда сжался перед ним, и он услышал скрежет стальных колес, тормозящих по стальным рельсам, металлический вопль к которому его уши так и не привыкли.
Он повернулся и заковылял в другую сторону, в глубь туннеля. Он ездил этим маршрутом достаточно много раз поэтому не нуждался в своем приборе ночного видения, чтобы добраться до следующей платформы.Третий путь не вызывал беспокойства, покрытый деревянной обшивкой, на самом деле, делающий удобным подъем на заброшенную платформу.
Строительные материалы, оставшиеся на кафельном полу, обновление прерванное на ранней стадии: строительные леса, стеллаж с секциями из труб, тюки с трубами, обернутые в пластик. Эф сдернул назад свой мокрый капюшон и, расчехлив свой прибор ночного видения, пристегнул его к своей голове, окуляр встал напротив его правого глаза. Убедившись, что ничего не было нарушено с его последнего визита, он направился к двери без опознавательных знаков.
На пред-вампирском пике, пол миллиона человек ежедневно пересекали полированный теннесийский мрамор Гранд Конкорз где-то над ним. Эф не мог рисковать входя на основной терминал - главный зал вокзала площадью в пол акра, предоставляющий несколько укромных мест - но мог подняться по подиуму на крышу. Там он взглянул на монументы былой эпохе: бросающиеся в глаза небоскребы, такие как МетЛайф Билдинг и Крайслер Билдинг, тихие и темные в ночи. Он вскарабкался на систему кондиционирования воздуха двух этажей в высоту над крышей терминала, стоящую на фронтоне напротив 42-й улицы и Парк Авеню, окруженную колоссальными статуями римских богов: Минервы, Геркулеса и Меркурия над огромными часами из стекла Тифани. На центральной секции крыши он посмотрел вниз - более ста футов Гранд Конкорз, выглядящего как собор. Он был так близко, как мог.
Эф легко толкнул дверь, его прибор ночного видения вгляделся в полную темноту за ней. Он поднялся на два длинных лестничных пролета, потом прошел через другую не запертую дверь в длинный коридор. Толстые паровые трубы проходили по всей его длине, все еще рабочие, кряхтящие теплом. Когда Эф достиг следующей двери, он весь обливался потом.
Он вытащил маленький серебряный нож из заплечной сумки, здесь необходимо быть осторожным. Зацементированный аварийный выход был плохим местом, чтобы быть припертым к стенке. Грунтовая вода черного цвета сочилась на пол, загрязнение с неба становилось неотъемлемой частью экосистемы. Эта секция метро когда-то постоянно патрулировалась обслуживающим персоналом, выгоняющим бездомных, любопытных, вандалов. Тогда стригои быстро захватили контроль над “подземельем” города, прячась, кормясь, размножаясь. Теперь, когда Владыка переделал атмосферу планеты, чтобы освободить вампиров от угрозы ультрафиолетовых, вирусо-убивающих, солнечных лучей, они поднялись из этого лабиринта нижнего мира и утвердились на поверхности.
К последней двери был приделан бело-красный знак: ТОЛЬКО АВАРИЙНЫЙ ВЫХОД - ЗАЗВУЧИТ ТРЕВОГА. Эф вернул нож и прибор ночного видения назад в сумку, потом надавил на ручку двери, провода тревоги были порваны давным-давно.
Вонючий порыв из тягучего черного дождя пахнул ему в лицо. Он натянул свой влажный капюшон и пошел на восток по 45-й улице. Он смотрел на свои ноги, шлепающие по тротуару, идя, как всегда, с опущенной головой. Множество разбитых или заброшенных машин еще с первых дней оставались задвинутыми на бордюры, делая большинство улиц односторонними для рабочих фургонов или машин с припасами, управляемых вампирами и людьми из Стоунхарт. Глаза Эфа оставались опущенными, но бдительно следили за обеими сторонами улицы. Он научился никогда не оглядываться вокруг явно; в городе слишком много окон, слишком много пар вампирских глаз. Если ты выглядел подозрительно, значит ты был подозрительным. Эф нашел свой способ избегать любых контактов со стригоями. На улицах, как и везде, люди были гражданами второго сорта, субъекты для обысков и любых других злоупотреблений. Существа к которым применялся апартеид. Эф не мог рисковать разоблачением.