— Ой, как же я так, — всплеснула руками пожилая дама. — Ну, давай сюда.
— Слушайте, а Мельниковы когда приедут?
— Так были. Наверное, уехали. Правда, с вечера были. Потом я днём только проснулась, ночью несколько раз вставала, что-то гремело. Так смотрю, нет их. Да и странные они какие-то. Раньше-то приветливые были, а сейчас смурные и недовольные. Наверное, денег заработали, — посетовала женщина.
— Почему? — спросила Глаша.
— Да эти все, кто денег заработает, вечно чем-то недовольны. Потерять, наверное, боятся, — в каркающем смехе зашлась женщина.
Глаша слезла с велосипеда, отошла на метр и, позвонив Латунину, объяснила, как подойти к дому с задней стороны, чтобы их не заметили. Но уже сейчас девушке казалось, что можно смело входить через парадный вход. Глафира разговаривала, взгляд её бродил по соседнему двору, и вдруг она чётко увидела жирный кровавый отпечаток на стене сарая.
— Рома, я боюсь, там всё плохо. Вижу следы крови, — Глаша обернулась на бабку, кивнула ей и проговорила. — В дом уйдите, пожалуйста.
— Чего?
— Следственный комитет. В дом уйдите, — тихо рявкнула Глафира.
По дорожке к ней уже ехали Латунин и Кирилл. Оперативник первым вошёл во двор, двинулся к сараю, где на стене рдел смазанный след чьей-то пятерни. Кирилл двинулся в дом, а Глаша зашла с бокового входа на веранду. Отсюда хорошо просматривалось внутреннее пространство, перечёркнутое телами двух взрослых и одного ребёнка.
Позже, уже когда все подъездные дороги были забиты спецтранспортом и экипажами ППС, Глаша сидела за столом, заполняла бланки под Надину диктовку и даже вздрогнула, когда залетел Визгликов.
— Польская, что ты липнешь к каждому делу как банный лист к жопе? — зарычал он.
— Потому что несколько дней назад здесь зарезали ребёнка и его родителей, — глухо проговорила Глафира. — И если бы мы с вами не разводили балаган вокруг моей безопасности, а работали, то, может быть, ничего этого и не случилось бы.
В комнату вошёл хмурящийся Казаков, он скорбно осмотрел тела и, остановившись на пороге, сказал:
— Есть новости, если можно так сказать, хорошие. На стене сарая довольно чёткий след, я снял отпечатки. Закончу здесь и поеду сразу, посмотрю, вдруг найдём чьи.
Глава 3
Стас вышел во двор, посмотрел на чертящий сумерками горизонт и облегчённо вздохнул, когда увидел, как, переваливаясь с кочки на кочку, по дороге медленно двигается машина, присланная моргом. Через несколько минут водитель притормозил возле калитки, Погорелов побежал к воротам, чтобы дать машине возможность въехать во двор. Визгликов глянул на время, спустился по ступенькам навстречу двум мужчинам с недельной щетиной на подбородках и походя спросил:
— Чё долго-то так?
— А вы за неделю заказы оставляйте, мы вовремя приезжать и будем, — в тон ему буркнул один из санитаров и мрачно протопал в дом.
— Не серчай, начальник, — останавливаясь возле лестницы и закуривая, проговорил другой. — Летом и так возить быстро нужно, а сегодня все как сговорились помирать. И все несвежие, прям беда, — он глубоко затянулся папиросой и продолжил. — Давеча дедка одного везли, так он две недели в запертой комнате пролежал. Ладно бы квартирка отдельная, так нет — коммуналка. Во люди.
Стас покивал, прервал на полуслове увлекательный рассказ из жизни санитаров и крикнул Погорелову:
— Серёга, иди сюда.
— Чего? — отозвался оперативник.
— Лебедевка недалеко, поехали на дачу к этой даме. Позвони ей, чтобы домой ехала, мы с тобой где-то через часа полтора сможем там быть, — проговорил Стас, глядя на приближающегося криминалиста.
— Ты чего такой грустный? — спросил Казаков, ставя на колоду для рубки дров свой чемодан.
— Да что-то особенных поводов для радости нет, — пожал плечами Визгликов. — И мне не очень нравится картинный отпечаток. Только в кино оттиск руки бывает таким чётким и жирным и при этом смачно смоченным в крови жертв.
— Согласен с тобой, — Казаков развёл руками. — Может быть, это сделано для того, чтобы мы точно обратили внимание и не прошли мимо?
— Я тоже об этом подумал, но… — начал было Стас.
— Но выводы будем делать после того, как я до места доеду и посмотрю принадлежность этого отпечатка. Может, кого и найду. Вот тогда и будет ясно.
— Юра, не смеши меня и не обнадёживай этим словом: «ясно», — Визгликов состроил скорбную гримасу.
— Ладно, нужно сначала первоначальные улики обработать. Но, скорее всего, это будет завтра, сегодня уже по домам пора.