— Разве вы не собирались рассказать мне о Френе и Ланвале? — перебил старика Дюваль, чувствуя, что Дамьен уходит от темы.
— Да, конечно, простите меня, вы правы, на чем я остановился?
— Не то чтобы вы стояли у окна и подслушивали… — повторил Дюваль слова старика.
— Точно, нет, я этого не делал. Просто я сплю с открытым окном, и мой сон не такой крепкий, как раньше, возраст, знаете ли. Раньше я ложился и засыпал как убитый и спал до самого утра… — Дюваль почувствовал, что готов взвыть от нетерпения, но заставил себя успокоиться и продолжать слушать неспешный рассказ старика. — Я хочу сказать, что засыпаю быстро, но часто просыпаюсь, ворочаюсь туда-сюда, а иногда даже включаю свет и пытаюсь решать кроссворды. Но это не всегда, чаще всего я просто слушаю шум океана. Иногда снова засыпаю. А той ночью я как раз не спал. Было около двух, я смотрел на часы. Я всегда смотрю на часы, как будто мне есть какая-то разница: два, три или четыре часа.
Дюваль кашлянул, а Дамьен встрепенулся и поднял на него глаза.
— Так вот, что я хотел сказать. Я не спал, и я их слышал.
— Что вы слышали? — спросил Дюваль, взмолившись про себя всем святым. Старик Дамьен когда-нибудь доберется до главного?
— Двое мужчин, они стояли перед моим домом и разговаривали. Возможно, они думали, что говорят негромко, однако дождь и ветер автоматически усиливают звук. Короче, как бы там ни было, я в доме слышал их отлично, не прилагая к этому совершенно никаких усилий. И вот один из них говорит: «Выбрось это из головы! Уже слишком поздно». Второй что-то пробормотал в ответ, я не разобрал что. Я в основном слышал первого, он говорил громко, почти кричал. Так вот, он потом сказал: «Только не обмочись сейчас в штаны. Видел, как мы уделали этого старого козла». И засмеялся. Второй что-то снова пробормотал, а тот ему такой: «Ну ты и тряпка! Ну да ладно, я сам с этим разберусь. Мы решим вопрос». Вот и все, что я слышал.
Дамьен закончил и с довольным видом посмотрел на комиссара.
— Понятно, — сказал Дюваль, хотя ему еще многое было непонятно — А почему вы не рассказали об этом вчера?
— Так вы и не спрашивали у меня вчера, комиссар, и у вас было много других дел. Не хотел вас отвлекать. А сейчас это как-то вспомнилось самой собой, когда мы заговорили об Алисе и тех, с кем она водится, — ответил Дамьен с едва заметной улыбкой.
— Ладно, — кивнул Дюваль и улыбнулся в ответ. — Итак, эти двое мужчин, это были…
— Матросы с «Зефира», — не колеблясь, ответил Дамьен.
— Вы уверены?.
— Да, я их узнал. И пусть я не расслышал, что говорил второй, его голос я узнал. Ведь я слушал обоих целый вечер в бистро.
— А кто из них сказал: «Видел, как мы уделали этого старика?»
— Френе.
— Уверены?
— Уверен, это он орал на ветру, и я узнал его смех.
— А кто был второй?
— Ну, Ланваль.
— А старик, которого они упоминали, они говорили о Теольене?
— Думаю, да.
— То есть вы их слышали, но не видели.
— Мне и увидеть их удалось. Когда я услышал все это, я встал и посмотрел через ставни. Было темно, и я не очень хорошо их разглядел. Я увидел лишь, как двое мужчин идут к причалу.
— Они были вдвоем, и никого больше?
— Да.
— И они направлялись к пирсу, к яхтам? Вы уверены?
— Абсолютно. Но это все, что я видел и слышал, комиссар. В конце концов, это длилось всего минуту, а потом я снова лег, и пока размышлял, что это может значить, я заснул…
Дюваль кивнул и заглянул Дамьену прямо в глаза:
— Что-нибудь еще? Не хотите мне больше ничего рассказать?
— Нет, нет, — закачал головой старик.
— Хорошо, спасибо вам. Если что-нибудь еще случится или что-то вспомните, не стесняйтесь сказать мне об этом сразу, ладно?
Дюваль протянул старику руку.
— Договорились, комиссар, — улыбнулся Дамьен и крепко сжал ладонь Дюваля.
Обдумывая услышанное, Дюваль продолжил свой путь. Значит, Френе и Ланваль затевали что-то против Теольена. И Теольен был единственным, кто выжил. Сначала комиссар прошел мимо бистро, где порывистый ветер колотил в ставни. Громко хлопнула дверь. Этот ветер был невыносим. Он свирепо дул в уши и нужно было что-то срочно предпринять, чтобы защитить голову. После разговора со стариком Дамьеном Дюваль чувствовал себя измотанным. Боль в горле тоже не проходила. Он развернулся, прошел несколько шагов назад и распахнул дверь в бистро.