Она залилась веселым смехом.
— У тебя снова будут неприятности.
— Ой, да ладно, — отмахнулась она. — В конце концов, ему это тоже нравится, только он не может это признать.
— Вы вполне можете открыть собственный маленький ресторан! Если вы осядете в Каннах, я знаю множество людей, которые с удовольствием ходили бы к вам обедать каждый день, — сказал Дюваль и добавил, хитро подмигнув: — Включая меня.
Глаза Алисы в ужасе расширились и округлились.
— Вы хотите, чтобы я готовила для фликов?
Это прозвучала как пощечина. Улыбка тут же сползла с лица Дюваля.
— Я просто так сказал. Забудьте.
— Простите, — расстроилась девушка. — Кажется, я…
— Забудьте об этом, Алиса. Принесите мне еще кофе, а потом счет, ладно?
Закончив обедать, Дюваль вновь направился по главной улице островной деревни к «Зефиру». Несмотря на бушующий шторм и дождь, он довольно долго простоял на пирсе. Струи дождя хлестали комиссара по лицу, а ветер надувал куртку. Он несколько раз выкрикнул имя шкипера., но никто не откликнулся. «Зефир» со стоном и скрипом покачивался на волнах, и ветер гудел в его парусах. Какое-то время Дюваль наблюдал, как ритмично качаются две высокие мачты и разлетаются разбившиеся о борта соленые брызги, а потом отошел от края пирса. Его штаны ниже куртки уже промокли, а с капюшона ручьем лилась вода. Комиссар чувствовал нарастающую тревогу. Где Теольен? В принципе, Дюваль был спокойным, даже невозмутимым человеком, который не склонен был предполагать худшее без особых на то оснований. Но вдруг его воображение нарисовало ужасную картину: а что, если Теольен тоже лежит окровавленный в каюте? Не стоит ли проверить судно? Но ему точно не удастся притянуть к себе «Зефир» на канате, как это сделал Теольен, чего доброго, еще и повредит раритетный парусник. Дюваль прекрасно понимал, что никогда самостоятельно не заберется на палубу, только поставит себя в дурацкое положение. Помощь моряка необходима. Комиссар огляделся: нет ли рядом кого-нибудь? Все экипажи сидели сейчас в бистро. Дюваль не подумал попросить кого-то сопровождать его, когда собирался идти на пирс. Возможно, стоит вернуться и обратиться к Дану или к Ксавье Шнайдеру. Комиссар сделал несколько шагов и остановился. А не Теольен ли это — в море, в желтой куртке? Но что он там делает? Упражняется в гребле на плоскодонке? Со стороны все выглядело именно так. Шкипер «Зефира» или кто-то неизвестный балансировал, стоя на лодке с плоским дном, которую швыряло туда-сюда волнами, и пытался грести длинным веслом. Если он хотел выйти в море на этом корыте, ему стоило бы найти какой-то другой рычаг. Но судя по всему, этот тип ни о чем таком не помышлял: он болтался у берега чуть дальше зоны прилива. Вот он наклонился, будто искал что-то в воде Или на дне, но лодочка подпрыгнула на волнах и повернулась, и его сильно тряхнуло. Он едва не упал, однако умел устоять на ногах и принялся тыкать в воду веслом. У Дюваля не осталось никаких сомнений: это Теольен, Живой и здоровый. Шкипер не лежал заколотым в крови на «Зефире», как опасался комиссар, а маневрировал в бурных водах, и это радовало. Хотя радость быстро сменилась недоумением. Что шкипер, черт побери, там делает?
Дюваль еще раз присмотрелся и понял, что Теольен отчаянно тыкает веслом в воду в том месте, где Клеман Шнайдер нашел второй нож. Всего в нескольких метрах от Club Nautique. Крошечная пластиковая плоскодонка — таких много лежало на пляже вверх дном — была одной из двух, которые они видели с Алисой, такой, характерно зеленой. Теольен был настолько увлечен, что не услышал крика комиссара с причала и не заметил, как он подошел. Лишь когда Дюваль появился на пляже и дал о себе знать громким «Эге-гей», шкипер поднял глаза.
Он не выглядел ни удивленным, ни напуганным. На его лице читалось раздражение: мол, опять ты, чего приперся? Дюваль подал знак рукой и крикнул:
— Я бы хотел поговорить с вами!
Теольен кивнул.
— Иду! — крикнул он и положил длинное весло в лодку, потом сел, схватил весла и сделал два или три мощных гребка в сторону пляжа. Не прошло и минуты, как плоскодонка уткнулась в песок. Теольен выпрыгнул, а затем вытащил лодку на пляж. Он смотрел на комиссара спокойно, но не слишком приветливо.
— Bonjour, мсье комиссар, что еще стряслось?
— Рад, что нашел вас. Не видел вас весь день и уже начал волноваться.
Дюваль говорил громко, но слова уносил ветер.
— Что? — переспросил шкипер.