Скорчив самую несчастную физиономию и тихонько поскуливая в знак того, что всё жутко болит, Ладар внутренне отрешился и принялся составлять одно несложное заклинание. Практически внушение, самая толика магических сил плюс психология, и человека легко подтолкнуть к решению, наиболее соответствующему его представлениям и взглядам. «Презираешь людей? Презирай и дальше! Я — ничтожество, ни на что не способный крестьянин, так и скажи барону».
Фактически столичный выпускник магической школы проиграл свой первый реальный поединок, даже не заметив этого. А пока — он работал на публику. Долго ходил по камере, производя пассы руками, морщась от запаха прелой соломы, водил ими же над лежащим пленником. Наконец вынес вердикт:
— Говорят, дуракам везёт. Этому точно повезло. Магические оковы вашего кабинета просто устарели, поэтому он и жив. Вам нужно было обратиться ко мне, установили бы новейшую, безотказную систему против взлома.
— Но маг, который мне всё устанавливал, уверял, что его заклинания самозаряжаются и взломать их невозможно!
— Всё ветшает со временем. Вам следовало бы проверять их… Хотя бы раз в год. Тогда не случилось бы подобного казуса. А сейчас извините — дела! — И, торопливо прижав к губам надушенный платок, маг устремился к выходу.
Барон задумчиво проводил его взглядом и, кивнув подручным, также направился к дверям. Несколько дюжих стражников споро освободили узника от цепей и поволокли следом — впрочем, довольно аккуратно, стараясь не потревожить раздавленные плечи.
Во дворе стоял армейский обоз — увидев его, Ладар ахнул и мысленно застонал: похоже, сегодня фортуна повернулась к нему не лицом, а совершенно иным местом.
— Значит, так. — Барон снисходительно смотрел на пленника. — Не знаю, что ты там задумал с моей дочуркой, и знать не хочу. Тебе повезло, что ничего не натворили и она всё ещё девственница, а то бы так легко не отделался. Хотел дать тебе плетей и отпустить, но, пожалуй, если у тебя хватило дурости залезть сюда один раз, залезешь и второй. Поэтому — ступай, послужи родине. Тебе это на пользу пойдёт, дурь вышибут, и мне меньше своих крестьян отдавать. И так народу не осталось, поля пахать некому. Да, слово я своё держу, за лечение твоё я заплатил, тебя подлатают. Прощай и учти: вернёшься — запорю!
Барон торопливо взгромоздился на приведённого к нему коня и ускакал куда-то из усадьбы. Впрочем, это уже совершенно не интересовало парня — он с тоской глядел на магические кандалы, в которых все новобранцы дожидались присяги. Побег в них был совершенно невозможен.
— Шевелись, нюрдорское мясо! Давай двигай ручками-ножками, и у тебя появится шанс прожить на день больше! Хотя вряд ли! — Дружный гогот солдат-ветеранов, уже не годных для боёв, но вполне подходящих для обучения на скорую руку крестьян основам военного дела, спугнул стайку птиц и заставил молодых парней, мокрых от пота, дружно остановиться и с облегчением перевести дух. Сержанты уселись в тенёчке, а значит, сейчас хотя бы не придётся бегать или ходить, высоко задирая ноги, изображая поступь парадных частей. Психологическая прокачка — самое спокойное и безобидное из тех ненужных и бессмысленных занятий, которыми их нагрузили по прибытии в лагерь. Ладар недоумевал: как можно надеяться выиграть в войне, если учить новобранцев каким-то совершенно ненужным в военном деле вещам, а не тому, что реально может пригодиться. Те редкие занятия, вроде азов рукопашного боя или приёмов маскировки на местности, сержанты явно проводили самостоятельно, просто ради развлечения, без всякого плана. Основной же упор в учебном лагере был на физические нагрузки и строевую подготовку, необходимую для элитных офицерских частей, но совершенно бесполезную на поле боя. Учитывая краткосрочность учебных курсов и плохое питание новобранцев, сколь-нибудь существенно изменить физическое состояние призывников было невозможно. Вчерашние крестьяне, которых согнали в лагерь буквально из полей, не видели в обучении ничего странного, но ученик Дирила отчётливо сознавал, что к выпуску новобранцы будут представлять собой совершенно небоеспособную толпу крайне измученных молодых людей, способных ходить, задирая ноги и выкрикивая патриотичные лозунги — и ни на что больше.
— Рядовой Ладар Рикс! Вы что же, не слушаете изречений вашего короля? — Татуировка на плече ощутимо потеплела, он торопливо вскочил, вытягиваясь в струнку и делая самое простодушное лицо.
— Так точно, господин сержант! То есть — никак нет! Да здравствует король!