— Этого только не хватало, — прошептал уголком рта стоявший рядом со мной Эрик.
— Бойцы! — заорал комбат, едва машина остановилась, и попытался из нее выбраться, но едва не упал и решил остаться внутри. — Вам, храбрецам, выпала с-с-суровая задача — отправиться в неведомое! С вами пойдут те, кто уже был там! Они помогут вам в-вернуться!
Збржчак немного запинался, и судя по этому, он вмазал сто грамм с утра пораньше, ну а херню он был готов нести в любом состоянии и в любое время.
Из речи длиной в пять минут я так и не понял, что нас ждет, но после того, как командир батальона уехал, нас бегом погнали через стрельбище к внутреннему забору, отделявшему часть от полигона. Там обнаружился БРЭМ и рядом с ним с дюжина техников, возившихся с некой штукой вроде древнего кинопроектора на высоких ножках.
Возглавлял их комвзвода Аслан, с которым мы уже сталкивались.
— Хы-хы, двухминутная готовность, — сообщил он Шредингеру.
— Отлично! — возликовал тот, после чего повернулся к нам. — Бойцы, слушай меня! Задача наша — проникнуть на охраняемую территорию, обойти ее и провести разведку! Отключить силовое поле мы пока не в силах, но можем открыть в нем проход!
«Нет-нет-нет! — хотелось заорать мне. — Только не туда! Только не это!».
— Давай! — рявкнул Аслан, «кинопроектор» заскрежетал, выплюнул луч света, и в стене из янтарного сияния появилось отверстие примерно два на два метра.
— За мной, мокрожопики! — гаркнул Шредингер и побежал к нему.
Нам ничего не оставалось, как последовать за ним.
Глава 2
Наш доблестный командир и «настоящие солдаты» не обратили внимания, как отреагировало защитное поле на проделанную в нем дырку, а кроме того, они не могли знать, как оно ведет себя обычно. Но вот мне судорожная пульсация, разошедшаяся по сияющей поверхности, очень не понравилась, было в ней что-то болезненное, раздраженное — содрогание живой плоти, получившей болезненный укол.
И проходя через стену, я услышал гудение, тихое, но сердитое, недовольное.
До сих пор система безопасности полигона не обращала на нас, людей, внимания… если же обратит?
На другой стороне нас встретило беспощадное сияние со всех сторон, белесый песок под ногами, и полыхающий впереди куб — тяжелым, сердитым огнем цвета индиго. Оглянувшись, я убедился, что отверстие, через которое мы сюда явились, медленно зарастает. Открыть проход наши техники сумели, а вот сделать его стабильным у них не получилось.
Будем надеяться, что к нашему возвращению они этому научатся.
— База, это Штурм! База, это Штурм! Прием! — завопил Шредингер в свою рацию, но та отозвалась лишь суматошным треском.
Как и следовало ожидать, выданные нам красивые игрушки оказались бесполезны на полигоне.
— Ух, не нравится мне все это, — пробормотал Эрик.
— Еще бы, женщин нет, бухла нет, — поддержал его Вася.
Финн не огрызнулся, лишь бросил мрачный взгляд, и от этого мне стало нехорошо. Если уж этот вечный насмешник и болтун настолько вымотался, что реагирует таким образом…
— База, прием! Это Штурм! Прием! — Шредингер наконец сообразил, что метод «кричать погромче» тут не работает, и с проклятьем убрал рацию в карман разгрузки. — Слушай мою команду. Движемся между хранилищами до западной границы полигона, осматриваем ее, после чего возвращаемся по южной или северной в зависимости от обстановки.
Интересно, карту «Инферно» он изучил?
— Разрешите обратиться, — начал Ингвар. — Мы прошли через…
— Не разрешаю! — окаймленное шлемом лицо исказилось, и даже нос словно выдвинулся. — Молчать, пока не спрашивают! Вы будете выполнять мои приказы! Вам ясно?
— Так точно, — пробормотал норвежец.
Комвзвода озвучил построение, определив нас в арьергард, и мы двинулись прямо на ближайший куб, выглядевший очень большой лампочкой. Захрустел под берцами песок, дунувший в лицо ветер принес запах апельсиновых корок, и тот напомнил мне о дрищах.
Когда трое бойцов авангарда остановились и недоуменно завертели головами, стало ясно — началось.
— Они здесь! — воскликнул японец, с которым я сегодня дрался. — Они наступают!
— Кто? — спросил Шредингер. — Доложить!
— Тьма! Вокруг тьма! Во мне тьма! — заорал второй парень из авангарда, очень большой, даже крупнее Васи.
Третий смолчал, он упал на колени, да так и замер, молитвенно вскинув ладони.
— Сопли подобрали! — комвзвода ускорил шаг. — Симон, Нагахира, Черпак! Смирно! Смотреть на меня!
Но на его приказ никто не отреагировал, даже и головы не повернул, а в следующий момент накрыло и Шредингера. Он издал звук, похожий на журавлиное курлыканье, и закружился на месте, приплясывая и поводя в воздухе руками — подобными танцами развлекаются девочки и мальчики в детском саду, но в исполнении здорового мужика, офицера все это выглядело дико.