— Что с ними? Вы ведь знаете? — Фернандо обернулся, его пристальный взгляд хлестнул словно кнут.
Этот, в отличие от командира, дураком не был.
— Воздействие куба, вон того, — пробормотал Хамид. — Хватайте их и тащите назад! Только не обращайте внимания на то, что вам будет мерещиться, это я вам как известный полигоновед говорю.
Мгновение Фернандо смотрел на него с сомнением, а затем принялся отдавать команды. Послушались его мгновенно и без разговоров, двое бойцов закинули автоматы за спину и двинулись к танцующему командиру, где-то за метр до него сбились с ровного шага, но ухватили за руки и дернули к себе.
— Что? Где? — Шредингер заморгал, принялся вырываться. — Что происходит? Музыка? Почему…
Эрик хихикнул, и комвзвода тут же свирепо вытаращился на него.
— Чего тут смешного? Явно имеет место враждебное психическое воздействие! Предупредили бы лучше!
— Мы пытались, — на этот раз Ингвар даже не обратился к уставному «разрешите обратиться».
— Хреново пытались! — Шредингер резко повернулся. — Чего встали? Тащите остальных!
Оравший про тьму здоровяк позволил себя увести, по лицу его струились слезы, он всхлипывал и дрожал. Нагахира вздрогнул, когда его взяли за плечи, но тут же обмяк и не произнес ни слова, только выпучил глаза и задергал щекой.
А вот третий, тот, что упал на колени, с бородкой, начал бороться, его пришлось тащить волоком.
— Что за детский сад⁈ — бушевал Шредингер. — И это лучшие штурмовики Вселенной? Смирно! Это я тебе говорю! — и он постучал пальцем по бронежилету на груди здоровяка. — Стабилизатор вколоть! Все трое!
Про такое лекарство я и не слышал никогда, но аптечки у этих парней наверняка куда лучше и полнее наших.
— Эй, вы, умники! — комвзвода вспомнил о нашем существовании. — Пойдете впереди! Давай, двинулись. Обходим хранилище справа!
— Ну что же, пошли, — сказал Ингвар.
— Духи предков защитят нас, — добавил Пестрый Сыч.
Это не было галлюцинацией, я не увидел и не услышал ничего особенного, просто внутри родилось стальное, несгибаемое убеждение, что я маленький желтый цветочек и должен расти, подставив листья солнцу. Замри на месте, уставься вверх, откуда льется живительный свет, воткни корни поглубже, и все будет хорошо.
С трудом, но я различил сдавленное проклятие Васи.
Но я уже проходил через подобное, и я помнил, что я человек, и должен идти дальше, и все это неправда.
Сияние цвета индиго застило глаза, окутало меня словно плащ, так что потерялись из виду даже идущие рядом соратники. Из-за спины донесся окрик, но я не обратил на него внимания — вперед, только вперед, останавливаться нельзя, иначе на самом деле выпущу корни, да тут и останусь.
— Ну ни хрена себе… это вам не дрочильня… хочу еще… — раздраженное ворчание принадлежало Эрику, и я сообразил, что вижу следующий куб, розовый, как лак для ногтей. — О, прошли. Ну вот… — последняя фраза содержала не только облегчение, но и разочарование.
Интересно, что ему привиделось? Свальная оргия с порнозвездами?
— Все тут? — спросил Ингвар.
Повернуть шею оказалось сложно, будто все позвонки растворились в теле, а мышцы стали водой.
Мы вшестером стояли на вершине небольшого бархана, и сзади, в густом светящемся тумане брели, спотыкаясь и натыкаясь друг на друга, «настоящие солдаты». Кто-то слепо шарил руками перед собой, другие рыскали из стороны в сторону, будто теряли направление и снова находили его, третьи шагали сгорбившись, четвертые прыгали с ноги на ногу.
Шредингер топал впереди всех, прямой, как палка, и глаза его пылали ненавистью.
— Вперед, вперед, не стоять, — забормотал он, едва выбравшись из индигового свечения. — Чего замерли?
Мы окунулись в розовое сияние, и тут же его прорезала голубоватая молния, ударившая параллельно земле, я ощутил толчок в бок, пошатнулся. Запахло горелым, озоном, саданула вторая искра длиной с дерево, на этот раз досталось Хамиду, и могучий пакистанец не удержался на ногах, пришлось его поднимать.
Куб плевался разрядами, лупил нас точно электрической мухобойкой, и в какой-то момент она стала такой мощной и частой, что пришлось сдать левее, туда, где розовый туман становился белесым. Мы ухитрились найти линию, где эффекты двух хранилищ уравновешивали друг друга, и если с одной стороны нас бодрил громадный электрошокер, то с другой наплывали волны сладко пахнущего дурмана, от которого закрывались глаза.