Зиккурат Ура и реконструированные части стен дворца Шульги
Безымянный поэт превозносит до небес величие своего царя, который воздает хвалу самому себе:
Я царь, я в материнском чреве был уже героем,
Я дикоглазый лев, драконом порожденный,
Царь четырех стран света,
Страж и пастырь «черноголовых»,
Герой и бог всех стран.
Дитя, рожденное Нинсун,
Священным Аном в его сердце призван,
Судьбу мою определил Энлиль,
Нинлиль любимец, – таков я, Шульги.
Путем Нинтур шагающий смиренно,
От бога Энки получивший мудрость,
Могущественный царь Нанны,
Лев Уту, пасть свою раскрывший,
Инанной избранный ради свершения побед, – таков я, Шульги.
Осел, что гордо шествует своей дорогой,
Конь быстроногий с развевающимся хвостом,
Жеребец Шакана, любящий быстрый бег, – таков я.
Я как писец, обученный Нисабой,
Доблести и мужеству моим
Равны мои познанья,
Я соперник его вечных слов.
Влюбленный в справедливость,
Я презираю зло,
Слова вражды я ненавижу,
Я, Шульги, царь могучий, идущий впереди людей.
Я богатырь, коего тешит сила его чресл,
Одно движение стопы – и пробежал по всем дорогам,
Пути все обозначив, замки там построил,
У их подножий я разбил сады, места для отдыха там создал
И поселил надежных там людей.
Тот, кто приходит сверху и кто приходит снизу,
Может […] не бояться,
Идущий по дороге идти может и ночью
И чувствовать себя как в укрепленном городе.
Дабы достигло мое имя дней далеких, избежав забвения,
Дабы в стране Шумер хвалу мне воздавали,
Дабы чужие страны были мне подвластны,
Я, всем владеющий, постигший быстроту, отправился
Из Ниппура на строительство в Ур,
Как будто это близко; сердце спешить велело.
Как юный лев неутомимый, я показал всем свою силу,
Короткой юбкой опоясал бедра,
Подобно голубю, что, вспугнутый змеей, внезапно ввысь взлетает,
Так двигал я руками,
Такие делал я огромные шаги, как птица Имдугуд, стремящаяся в горы.
Построенные мною города пришли ко мне,
И благосклонным взглядом я поглядел на «черноголовых»,
бесчисленных, как овцы,
Подобно стебелькам на склонах гор, к земле прижатым,
Подобно богу солнца, что людям дарит свет, Так в Эгишнугаль вошел я.
Храму Нанны и его хозяйствам достаток я принес,
Зарезал скот, забил овец немало,
Велел трубить и в барабаны бить,
И весело звучать велел я барабанам.
Я, Шульги, приумноживший богатства, принес я в жертву хлебы,
Как лев на царском троне, испугавшись,
Я пал в «высоком храме» Нингаль на колени,
Дал питьевую воду, льющуюся Долго,
Колени преклонил, хлеб для еды принес я,
Подобно соколу Ниншаре, я взлетел
Направившись из Ниппура в свой город.
В тот день ревела буря, ураган поднялся,
Южный ветер боролся с северным,
А молнии с семью ветрами заполонили небо,
От рева бури земля дрожала.
Ишкур рычал во глубине небес,
А ветры неба сковали воды на земле,
Крупинки града, мелкие и крупные,
Секли мне спину.
Я, царь, не устрашился, не выказал тревоги,
Как юный лев, я продолжал свой путь,
И, как осел степей, я несся быстрым шагом,
Как жеребенок, мчался я один…
Подобно Уту, вечером спешащему в свой дом,
Так я прошел огромный путь.
И с удивлением взирали на меня солдаты храбрые мои.
В один и тот же день я праздновал эшеш и в Ниппуре и в Уре,
И с юным Уту, братом мне и другом,
В дворце, что Ан построил, напиток крепкий пил я.
Певцы мне пели, барабанам и барабанчикам вторя,
С моей невестой, девственной Инанной,
владычицей побед на небе и земле,
Я сел, вкушая яства и напитки.
Ни один судья не в силах отменить мой приговор,
Куда я обращу свой взор, туда и шествую,
И все, что пожелает мое сердце, моим становится.
Ан возложил на мою главу истинный венец,
И скипетр я получил в святом Экуре.
На трон, излучающий свет и стоящий
На мощном фундаменте, я вступил и гордо поднял голову к небесам,
Сделал великим могущество моего царства.
Себе я подчинил чужие страны, дал людям прочность и надежность жизни,
Во всех концах земли народ в своих жилищах
До дней далеких будет славить мое имя […] в песне
И прославлять величие мое.
Великой царской мощью вознесенный
В Эгишнугале Нанной,
Могуществом, и силой богатырской,
и жизнью в радости богами одаренный,
Великой силой Нинамниром наделенный,
Я, Шульги, тот, кто разгромил все вражеские страны,
кто людям дал надежность жизни,
Кто владел «божествеными силами» неба и земли,
кто не имеет равного себе,
Дитя, о ком заботится герой небес священный Нанна!
Сюжетную основу песни составляет рассказ о путешествии Шульги по случаю ежемесячного праздника полнолуния – эшеш. Погода не благоприятствует поездке царя – разражается буря с градом, тем не менее он, преодолев за один день около 150 км, принимает участие в празднествах в Нип-пуре и Уре. Насколько это совпадает с реальными историческими фактами, для нас не столь уж важно. Интересно другое: многократное упоминание о скорости передвижения Шульги. Вероятно, здесь автор имеет в виду его военные походы, способность Шульги быстро перебрасывать войска с одного конца обширного государства на другой. Заслуживает внимания также сообщение о строительстве «замков» на далеких торговых путях. Гимн Шульги оперирует конкретными фактами, насыщен историческими реалиями, которые известны по другим источникам. В нем рассказывается о ряде мероприятий царя: он послал доверенных людей на отдаленные пограничные заставы, разместил там воинские гарнизоны, солдаты которых имели свои «сады», обеспечил безопасность купеческих караванов.