После целого часа тяжёлых раздумий он подошёл к Шурке, осторожно хлопнул его по руке и сказал, заглядывая в глаза:
— Слушай, хватит ерунду разводить, давай мириться! Уговор для начала такой: ты пока будешь командир, а я — твой адъютант....
В предложении была дипломатическая тонкость. Брыкин надеялся, что Шурка, по своему великодушию, предложит в ответ должность начальника штаба.
Шурка, однако, недоверчиво оглядел Брыкина и хмуро заметил:
— У адъютанта, знаешь, какая дисциплина должна быть? Во!
Генка скис.
— Да я — что? Разве я не могу? Я тоже могу — во!
Вечером, после отбоя, едва только ребята улеглись, Шурка внятно сказал:
— Гена, выключи, пожалуйста, свет!
Брыкин, без единого слова, выбрался из постели, щёлкнул выключателем.
Шурка задремал... И вдруг открыл глаза — наступила полная тишина.
Он сел в постели, спустил ноги на пол. Тихо открыл окно, но тут — дёрнуло его обернуться! Приподнявшись на локте, широко открытыми глазами смотрел на него Серёжа.
Шурка рассердился, перемахнул через свою постель, присел возле Серёжи на корточки.
— Ну, что ты? Все спят, и ты спи!
— Шурик, — зашептал Серёжа. — Не думай, я никому не скажу. Ты часто так?
Шурка был польщён, ему не хотелось признаваться, что он и не собирался лезть в окно. Он неопределённо мотнул головой, пожал плечами.
— Шурик, ты не сердись! — захлёбываясь, шептал Серёжа. — Я долго не засыпаю, мне всё разные фантазии в голову приходят. Ты знаешь, у меня в городе какая жизнь? Вот мы сидим в гараже — две недели, месяц, два месяца! Краска, бензин, дым. Отец меня гонит, а я — назад. Наконец — ура! — готово. Залезаем в машину — за сто, за двести километров несёмся куда глаза глядят! Я прилипну к стеклу. Всё мимо летит. Вот лес — и нет леса, вот в горку, вот под горку; вот мостик, ребята рыбу ловят. Они мне завидуют, а я — им. Хочется остановиться, посмотреть, побегать — куда там! Для отца остановка — пропавшее время. Так у меня полжизни в машине прошло, — со вздохом заключил Серёжа.
— Надо же! — озадаченно сказал Шурка.
— Шур, ну не сейчас, так через день, через три дня — возьми меня с собой. Я никому не скажу...
— Ладно, возьму, — шёпотом пообещал Шурка, — только не сегодня. Ты сейчас спи, а то всех разбудим.
Серёжа закивал головой и, в знак величайшей послушности, зажмурил глаза.
Шурка взобрался на подоконник, осторожно спустился на землю. Огляделся по сторонам.
От окна пошёл прямо к ограде. Камушки похрустывали под ногами. Потом зашуршала трава.
Шурка прошёл немного вдоль ограды, взобрался на большой камень. Он сейчас был совсем один на краю уснувшего лагеря.
Слабое прохладное свечение объединяло небо и море. Сверкающий далёкий пароход медленно исчезал за невидимой линией горизонта.
Ночь была переполнена звуками. Шипела отползающая по берегу волна. Шептались бессонные листья. Над травой, совсем рядом, тяжёлые жуки с низким рокотом заходили на посадку. В траве неумолчно звенело маленькое кузнечное производство.
Шурка поёжился, оглянулся. Высокое звёздное небо над чёрным контуром перевала. За перевалом невидимый автомобиль упорно прогрызал себе дорогу.
На следующий день Шурка выспрашивал у Лайне Антсовны, а Серёжа стоял рядом и слушал.
— ...Вот помните, когда начальник заставы выступал, я его про зелёный домик спрашивал? У нас туда не будет экскурсии?
— Нет, Шурик. Так далеко не будет.
— А может, туда старшие отряды ходят?
— Нет. У них в другую сторону будет поход — до взрослого санатория. И ещё они ходят на «дикие» пляжи — камушки собирать. Мы тоже сходим за камушками. — Лайне Антсовна улыбнулась. — А тебе очень хочется к этому домику?
— Очень! — сознался Шурка.
— Ты не горюй. У нас, кроме прогулок, ещё в конце смены — восхожденье на перевал.
— Ну-у... — протянул Шурка. — В конце смены...
— Слушайте, ребята! — Лайне Антсовна понизила голос, оглянулась. Шурка и Серёжа подвинулись ближе. — Я вам скажу одну вещь, только вы до вечера помалкивайте! Вечером Дмитрий Игнатьевич объявит на линейке. У нас будет... пограничная игра.
— Когда? — в один голос спросили Серёжа и Шурка.
—Не-из-вест-но! В том-то и дело: надо быть всё время готовым. В какой-нибудь день вдруг — тревога! Два человека пытаются пройти вдоль берега. Надо их обнаружить и доложить в штаб. Так, чтоб они вас не увидели.
— Как же мы их узнаем? Тут всякие бродят: туристы, отдыхающие...
— Вам сначала фотокарточки покажут. Надо их запомнить хорошенько, чтобы потом не спутать с другими. Только смотрите, до вечера никому ни слова!