Я достал телефон из кармана и набрал Олечке. Это милое существо - мой бухгалтер. В те минуты, когда мне хочется покрыть трехэтажным, отборнейшим, чрезвычайно лихим матом своих сотрудников, матом таким, который боцман с подводной лодки не мог бы придумать даже к концу своей нелегкой службы, сколько бы он не силился, я всегда хватаю в руки старомодный медный колокольчик. Он всегда стоит у меня на столе на видном месте. Да, да – медный колокольчик. Его я купил в антикварном магазине. Не мог же я позволить сводить всплески своего гнева к банальному крику. Должно же быть какое-то изящество, некая нейтрализующая основа. В этом моя философия жизни, которая, как я считаю, всегда должна быть в контрастах. Вот что я дальше делаю. Включаю микрофон и в исступлении трясу колокольчиком перед ним. Жалюзи за стеклом поднимаются, курносая мордашка бухгалтера Олечки мигом снимает мое внутреннее напряжение. Тогда я медленно кладу колокольчик на стол, выключаю микрофон, вежливо улыбаюсь ей, шторка закрывается, и я громко кричу рыбкам в аквариуме: «СВОЛОЧИ! СКОЛЬКО ЖЕ ВЫ БУДЕТЕ ПИТЬ МОЮ КРОВЬ!?».
Олечка тогда ответила сразу, ангел: «Доброе утро, шеф. Что случилось?» Я, конечно, сказал ей, что абсолютно ничего. За исключением того, что я не могу понять значение некоего набора цифр, либо числа их образующего: «Двадцать три сорок шесть», находящихся на моем зарплатном листке, с печатью нашего предприятия и ее подписью. Олечка рассмеялась и нежно укорила меня: «Вы же сами три дня назад отдали распоряжение, чтобы каждому сотруднику, при начислении заработной платы, я выводила количество прошедших дней с момента его последнего отдыха в отпуске».
Тут я подумал: «Интересно, с чего бы это я три дня назад так озаботился отдыхом своих программистов?». И вспомнил. В тот день мне звонил Кирилл Д. Он противный, надоедливый тип, который считает себя специалистом в области HR[8] технологий, а меня своим другом. Я не мешаю ему так думать. Продвинутая личность. Что нельзя сбрасывать со счетов. Преуспевать ему удается не только области управления персоналом. А еще и в рекламе, в продвижении добавок к кормам для собак. Наши общие знакомые утверждают за его спиной, что он сам их тщательно тестирует на вкус, посмеиваются с него. Напрасно. В бизнесе надо быть последовательным и честным. Предлагаешь и утверждаешь, что твой товар лучше, чем у конкурентов – докажи это! Кроме того, что самое главное, у него имеются солидные связи в деловых кругах.
Он мне в категорическом виде преподнес, как истину в последней инстанции тезис о том, что те люди, которые умеют отдыхать – приносят больше прибыли. Я ему возразил, сказав, что, по моему мнению, те люди, которые отдыхают, в это время не приносят никакой пользы, и уж конечно, тем более и прибыли. Потому что они бултыхаются в бассейне, бродят по каким-то развалинам и тропам, потакают глупостям своих капризных жен и своры мелких и противных субъектов из числа тех, кто вскоре подрастет и растранжирит их, нажитое непосильным трудом, добро. Но Кирилл начал читать мне какие-то цифры из отдела развития HR менеджмента корпорации «Procter & Gamble», поэтому я быстро сдался, и вроде как, что-то буркнул Олечке. Зачем только я это сделал? Все встало на свои места. Все, кроме одного. Как эти проклятые цифры оказались на флаконе с пеной? Я решил никому не рассказывать об этом. Чтобы не выглядеть смешным. Со своей примитивной мнительностью.
2346 я разделил на калькуляторе в телефоне на 365 дней в году. Получилось, если округлить по арифметическим правилам, - 6 целых 4 десятых года. То есть иными словами - я почти шесть с половиной лет в отпуске не был. Ну и что. Я этого и не заметил. Ну, пишем мы с ребятами программы там разные, и пишем. В основном, конечно, они. Я последние пять лет другим делом занят. Руковожу ими. И что? Мы же не работаем. Мы сидим. За столами. В креслах на мягких подушечках. Кофе, конфеты всегда рядом. Впрочем, стоп. Они ведь иногда куда-то исчезают по очереди. Вот, наверное, как раз и отдыхают. Спрошу сегодня.
Я выглянул в окошко. Два подростка украдкой закурили у подъезда. Пошлое чувство превосходства заставило улыбнуться.
Много лет назад, я понял, что курить надо бросать. Легкие забиты, одышка доконала. Но сделать это обычным способом не получалось. Никотин вцепился в меня мертвой хваткой, проник в мозг и начал управлять им. Жалкие попытки не курить день или два заканчивались позорными поражениями, той части моего сознания, которая была категорически против яда, капля которого убивает лошадь. Вам это знакомо, не правда ли? Тот другой вы, который вовсе не вы, наговаривает вам: