Накануне моего отъезда в отпуск я пришел к своему психиатру в отчаянии, был готов к завершению сеансов. Они не давали желаемых результатов. Но врач, я это хорошо помню, обещал мне в ближайшем будущем положительную динамику в избавлении от недуга. Мы продлили контракт с ним до конца года. Последнее, на что я согласился. Если уж, суждено мне до конца жизни быть облезлым котом, так я им и буду… В конце – концов, у меня кроме двух машин, квартиры и бизнеса, всех этих атрибутов успешности, а стало быть и прогресса, есть еще и театр, и я Великий Артист!
И что же…
Вчера…
Когда мы пришвартовались к кордону на мысе Кабаний, увидел я?
Патрульную лодку егерей с кордона Баргузинского заповедника. Аккуратно на подкатанных под нее бревнах…
С бортовым номером РБУ 23-46…
Если это и есть, та обещанная положительная динамика Арчибальдом Самсоновичем, то, продолжение моего излечения, по моему прибытию из отпуска домой, мне теперь представляется не иначе, как в специальной палате без окон, обитой легкоатлетическими матами изнутри. Чтобы я ненароком не повредил свою ценную для него голову. Когда буду биться в исступлении о стены. От ее же состояния зависит продолжение моей платежеспособности ему за лечение.
От всей этой чехарды и коликов в животе, и внеплановое, нетрадиционное, ускоренное пробуждение мисс «Генофобии».
Судите сами.
Сегодня 29 мая. В этот день Марс воссоединяется с Юпитером. Самому слабому, неначитанному и необразованному астрологу, не говоря уже обо мне, доподлинно известно, что такое сочетание небесных тел отрицательно влияет на все, без исключения, сферы жизни.
13 мая, прямо в свой день рождения, я нахожу в ванне флакон с пеной для бриться, с цифрами 2346! Лодка егерей - с номером 23-46. Ведь если сложить все цифры сейчас в порядке времени развития событий: 1+3+2+3+4+6+2+3+4+6+2+9, то получается число 45. А если сложить все числа из этих цифр попарно: 13+23+46+23+46+29, то получается число 180. Число 180 делиться без остатка на число 45. Получается – 4.
Сегодня четверг – четвертый день недели! Это сумасшествие какое-то получается, а не отдых!
- Уууууууу, - ууууууу, - корабельный сигнал катера «Орион» вернул меня в настоящее. Я и не заметил, как погрузившись в воспоминания, что называется, на автопилоте покинул свой уютный стул, разнервничался, и начал курсировать вдоль избушки.
Посудина ткнулась носом в берег. Матросы выбросили трап. Доктор сполз по нему задним ходом. Посудину сильно бросало на волнах. Когда хирург повернулся к нам с Антоном, я тихо, и обреченно, шепнул сотруднику заповедника: «Боже мой! Он зарежет меня как поросенка!» Егерь, почудилось мне в тот момент, не что-то сказал, а именно громко хрюкнул! И, как потравленный только что собаками боров, ловко отпрыгнул в сторону. На самом деле такого, конечно, не было. Успокоившись накануне, от уверений Антона, что без моего решения никакое хирургическое вмешательство будет невозможным, я, тем не менее, опять немного разволновался. И было от чего.
Хирург с катера оказался стариканом двухметрового роста, с темными, длинными, редкими волосами, и сильно помятым лицом, которому, как и его хозяину, было очень неопределенное количество лет. Однако, столько, что было совершенно понятно, что не менее шестидесяти. Белый халат выбивался из-под черной куртки эскулапа, намекая на его принадлежность к медицине. Смеяться мне не полагалось. И по обстоятельствам внутренних ощущений и по сюжету развития окружающих меня событий. Но очень хотелось.
- Кто тут больной? – неожиданно пискнул тонким фальцетом врач, который никак не сочетался с его фигурой. Затем он сдвинул огромные лохматые брови к переносице. Я сделал, едва заметное движение в его сторону. Скорее, едва качнулся телом. Не более того.
- Вижу, - улыбнулся тот, наверное, уже представляя, как будет потрошить меня. Пока он, медленно, двигался своими огромными ботинками, в направлении своей жертвы, а до нее было шагов двадцать, я успел вспомнить, где мог видеть этого типа. У себя в кабинете, на стенке, в рамке, на картинке. Которую лет десять назад мне ребята подарили. После того, как я с переломом ноги из больницы сбежал.