- Знаете ли вы, что я самый что ни наесть настоящий подлец, подлейший из подлых, и подлее меня человека быть не может?! - заявил я с жаром слушателям, как заправский лектор, когда все уже устроились у костра.
Женский пол затих, наверное, насторожился, ожидая ответного удара за упрек в манерах при разгрузке лодки. Ха! Струсили! Сережа даже перестал дышать. Наверное, подумал, что я сейчас отмочю что-нибудь эдакое. Но нет. Зря они меня опасались в этот раз.
- Не стоит так драматизировать, - осторожно вставила Екатерина Федоровна и зачем-то сняла свою красную шапочку. Ее лицо в бликах костра выражало глубокое сочувствие кающемуся мерзавцу. Дуся же сосредоточенно смотрела куда-то прямо перед собой. Сохраняя интригу насколько это было возможно, я очень медленно, выговаривая каждое слово буквально по слогам, произнес следующее:
- В одна тысяча семьсот двадцать первом году Петр I разделил купцов на две гильдии: первостатейных граждан и подлых людей… - сомаршрутники зашевелились. Видимо, осознавая, что ход моих мыслей не ведет в тупик какой-нибудь скверны. Я продолжил: - То есть изначально подлый человек - живущей подле того места, которое ему было определено. Но никак не в том его смысле, который это слово приобрело в наши дни. Эти люди в начале восемнадцатого века были ремесленниками и торговцами, занимались мелочной торговлей абсолютно всем, что могло быть и было в обороте из хозяйственных товаров и иных нужных вещей, а также продовольствием.
- Я подумал, что вы бредите от переизбытка впечатлений, - признался нам всем Сережа. Пухленькая Катрин улыбалась, худенькая – Евдокиюшка продолжала гипнотизировать пространство.
Тогда я почувствовал, что тема удачно вписывается в интерьер компании и я неплохо начал. Поэтому вошел, что называется, в настоящий раж[38], и выдал все то, что я вообще знаю об истории сословий. Там было столько много полезной и нужной информации, что у меня к исходу пятнадцатой минуты у меня заболел язык. Как раз в тот момент, когда я вспомнил, про своего революционно настроенного пра-пра-пра-пра дедушку по папиной линии. Конечно, в первую очередь, прежде, чем потерять рассудок от внимания меня слушавших, я успел им пояснить главное: почему лектор себя назвал в начале лекции подлейшим подлецом. С моей точки зрения, моя подлость выражается в том, что я, инженер-программист, сегодня нахожусь в буквальном смысле возле каждого из тех, кто живет в современном мире и пользуется тем или иным электронным устройством. А так как людей, не владеющих хотя бы одним гаджетом, уже почти не осталось, а все эти гаджеты работают благодаря моей профессии, то и выходило, что подлее меня и моих коллег быть не могло! Правда, интересно получилось?
Неожиданно всех озадачила Дуся: - Интересно, а как в наши дни можно людей разделить, рассортировать по сословиям?
Такой поход в настоящее обещал много новых открытий. Ведь меняется общество - меняется и его уклад. Я предложил всем назвать свои варианты.
- Военные, - Сережа ласково провел рукой по петличке на служебной куртке.
- Офисный планктон и коммерсанты, – выдала Екатерина Федоровна.
- Работяги и компьютерные черви, - предложил я.
- Деревенские, - грустно вставила Евдокия Романовна.
Все молчали. Пауза затягивалась. Дрова потрескивали и стреляли. Нужно было как-то либо продолжить или же прерваться. Спать мне еще не хотелось, и я осторожно, как бы приглашая народ к «продолжению банкета», тихо произнес: «Маргиналы». Продолжение посыпалось со всех сторон со всех сторон. Интеллектуальный звездопад. Ящик Пандоры[39]. Пострадали все. Лидеры политических партий, высшие чиновники, олигархи, члены правительства и депутаты. Екатерина Федоровна предложила выделить в особое сословие своих соседей. Но это было не научно. Ныне здравствующие, я был уверен, что в эти минуты задыхались от икоты. Вспоминали их добросовестно, тщательно, с изысканностью всех художественных возможностей родного языка, соотносили их к разным сословиям, в придуманные наименования, которых я тут написать никак не могу. Что было в эти минуты с покойными достопочтенными лицами из указанного списка я предположить тоже затрудняюсь. Так как, во первых, не знаю точно, в каких они находились местах по своим итогам своих земных дел. Очень далеко наверху или еще дальше внизу? Я-то, ни там, ни там не был. А во вторых, из источников человеческих познаний, из книг выходит в свет различная информация. Г-н Данте Алигьери в начале четырнадцатого века более всех в этом преуспел. В изучении и описании Ада и Рая. Его «Божественная комедия» до ужасной степени совершенна в подробности росписи. В самом низу, в Аду – девять кругов; посредине, в Чистилище (в современном понимании - в отстойнике), между Адом и Раем, – семь; а в Раю – десять небесных позиций, именованных поэтом Небесами. И, заметьте, по всем кругам этих интересных мест исследователь заботливо рассортировал их обитателей. В Аду - чревоугодники, скупцы, гордецы, самоубийцы, богохульники и прочая мерзость. В Чистилище и Раю, соответственно, происходило повышение рангов до самых истоков - до Девы Марии-Богоматери и прочих ответственных лиц.