- У меня нет патронов, - наконец сказал он. Мои худшие предположения подтвердились.
- Как же ты?... – мой вопрос повис в воздухе. Громко затрещали кусты, и медведь вывалился откуда-то справа прямо к нам. Видимо, Мишенька слегка оглох от вокальных возможностей Екатерины Федоровны и, придя в себя, решил нагнать нас простым медвежачьим способом – на звук и напролом. Его завтрак пытался скрыться от него бегством.
Теперь нас было трое. Две городские особи человекоподобных существ, лохматые, растрепанные и потные, с животным страхом в глазах, - матерый лесной волк, с железной палкой, которая при обстоятельствах, которым уже не суждено было сложиться, могла бы стать надеждой на спасение наших грешных жизней.
Метров пятьсот, втроем, дружно, от старта до финиша, то есть до дерева, которого еще вечера не было поперек тропы, мы промчались, совершенно не заметив как.
- Тут что-то не так, - задумчиво произнес наш тренер по легкой атлетике, переводя дух. Личным примером он хорошо вдохновлял нас.
- Что ты имеешь виду? Что мы еще живы? – переспросил я.
Я попытался перелезть одним махом через ствол, но не получилось. Помог Дусе, затем кое-как перелез и сам. Сережа, как настоящий боец, с оружием расставаться был не намерен. Он использовал его теперь по новому назначению – как вспомогательный инструмент для преодоления препятствий. Оказавшись на нашей стороне валежины, наш мастер спорта по бегу, предпринял еще одну попытку высказывать сомнения. Он было опять начал:
- Тут что-то не… - но резко оборвался. - Бежим!! Медведь, как лохматый шарик, плавно и ровно катился по тропе прямо за нами.
Животное вошло во вкус. Как только мы отрывались от него, останавливались отдохнуть, оно тут же догоняло нас и отмечало свое присутствие. Не нападало, но откуда же нам было знать, что у Мишеньки на уме. Он добросовестно каждый раз настигал нас, останавливался, нюхал траву на тропе, рычал. Выбора у нас никакого не было, и мы продолжали бежать, бежать и бежать. Сережа, почему-то был уверен, что с Екатериной Федоровной все в порядке. Успокаивал на ходу нас. Откуда вот это он это знал? Я постеснялся спросить тогда. Евдокия Романовна переживала. Но только тогда, когда выдавалась минутка постоять, пока Мишенька подтягивался к нам. Уже потом, спустя значительное время, я понял, что Сережа не первый раз бегает с туристами от медведя и точно знает, кто из них на что способен. Может быть, поэтому он и не удивился, когда мы выбежали из леса и увидели: Екатерина Федоровна в лодке с сигаретой в руках, рассматривает небо и чаек. Метрах так в тридцати от берега. А до этого при нас она не курила.
Инстинкт выживания - могучая вещь. Он по-другому называется - инстинктом самосохранения, и требует в первую очередь сохранения самого себя. Но об этом никто не заговаривал. Я также счел разумным принять решение никогда не заявлять эту тему на стихийных, вечерних диспутах. Так, наверное, подумали и все остальные.
Наш марафон закончился экспресс погрузкой в лодку. Почти по пояс в воде мы спешно залезли в посудину. Катрин неуклюже шлепала веслами по воде, но только мешала этим и пару раз попала мне по плечу. Сережа завел только один лодочный мотор, и выжал газ на нем до конца. Мотор взревел, и пока мы не отъехали от берега километров на пять, мы очень нервно, громко молчали. Потом мы наскоро скинули мокрую от пота и воды одежду, надели сухую сменку и помчались в Хакусы. Это было место нашей ночевки. И до него нужно было еще проехать около пятнадцати километров. В Хакусах нас ждали термальные источники, знаменитые своими целебными свойствами. Какими именно - я не знал, но надеялся это узнать.
Мы так торопились, что даже не успели помахать Мишеньке ручкой. А он-таки пришел проститься. Побродил по берегу справа налево, поскучал и скрылся в тайге. В бинокль я это хорошо видел.
Уже перед тем, как пристать к берегу в Хакусах, Сережа неожиданно повел носом подле Дуси и спросил у нее: - Ваши духи, вы ведь пользуетесь ими здесь?