- Вот так должны выглядеть ваши постели в течение всего дня. На кроватях днём не сидеть и не валяться! Нас тут наверняка долго держать не будут, и мы должны использовать каждую минуту для того, чтобы учиться воевать.
- Простите, какая связь между красиво заправленными постелями и умением воевать? - с тонкой издёвкой спросил один из вчерашних "разведчиков", красавец с бравой гусарской внешностью.
- Ваше имя?
- Фей Суржик.
- Рядовой Фей Суржик, - поправила я его, - Вий Суржик ваш родственник?
- Мой отец, - ответил парень.
Ясно. Мир тесен - его отец, начальник безопасности в правительственной резиденции на Тауине, разгребал последствия того нападения на посла Зинтага, за которые я и получила свою боевую медаль и лейтенантские погоны. За последствия, а не нападение. Меня Вий Суржик, по-моему, считает просто не очень умной блондинкой, и явно донёс это понимание до своего сыночка.
- Так вот, рядовой, сообщаю вам и всем остальным, раз и навсегда. В армии есть определённые порядки, и все они наполнены глубоким смыслом. Вот только сомневаться в этой их наполненности рядовым не рекомендуется. Вслух, во всяком случае. Иначе вместо солдат мы получим группу философов, которых враг перестреляет, несмотря на все их умные мысли.
- И всё-таки, если можно, один-единственный раз, на примере кроватей, покажите нам этот глубокий смысл, чтобы мы уверились в этом и в дальнейшем уже не рассуждали, - продолжал измываться Фей.
Я вытянулась, воткнула руки в боки и уставилась на него. Все затаённо ждали и явно были на стороне Суржика. Наш выход, Шушпанчик.
- Представьте, рядовой - вы вошли на пару минут днём в казарму и захотели отдохнуть. Перед вами две кровати - одна красиво заправленная - я показала на результат своего труда, - а вторая - неряшливо.
Я показала на другую кровать, небрежно прикрытую тонким одеялом и продолжила:
- На какую из них вы захотите ненадолго присесть?
- На эту, конечно, которая заправлена неряшливо, - усмехнулся Суржик, - ведь красиво заправленную потом долго поправлять придётся.
- Верно. А если все кровати будут красиво заправлены, вы станете на них плюхаться днём для короткого отдыха? Или вспомните, что нам надо использовать каждую минуту, чтобы учиться воевать?
- Если усесться на мягкую кровать, то скоро и вставать не захочется, - пропищала Пульха, - наоборот, захочется лечь.
- Правильно, рядовой Семуши. А ещё неряшливость окружающего пространства расхолаживает и понижает тонус, бодрость и дисциплину. И в результате, исключив все промежуточные звенья нашего рассуждения, мы видим что? Мы видим, что плохо заправленные кровати мешают нам учиться воевать! Поэтому всем сейчас приказываю заправить свои постели, выровнять кантики матрасов и красиво расправить подушки, как на этом образце! Я проверю, и у кого будет некрасиво, сомну постель и заставлю всё переделывать снова.
Потом был завтрак, после которого я учила своих подопечных стирать одежду. Вручную. Оказалось, лагерные прачечные с монструозными стиральными агрегатами стирают только казённое - постельное бельё и полотенца, а свои личные вещи солдаты стирают сами. И, конечно, никто из цивилизованных сардовцев и тауинцев не умел этого делать. Они как бараны на новые ворота смотрели в мыльне на ребристые стиральные доски, металлические корыта и большие бруски коричневого мыла.
- Наливаешь горячую воду. Мочишь свою вещь и мыло. Кладёшь вещь на доску и как следует натираешь мылом, а потом трёшь вещью по доске. Опять мочишь и опять трёшь...
Наша казарма снаружи, подобно новогоднему убранству в моём родном мире, обзавелась верёвками, на которых сушились постиранные шмотки, закреплённые расщеплёнными прутиками, включая исподнее всех не представленных друг другу мужчин и женщин. Ё-моё, а если б не я - они бы тут что, грязью зарастали? Ринкс, сволочь, где обещанный сержант?! Почему офицер тут только и делает, что "мочит и трёт"?
Сержант появился после обеда, когда я отчаялась объяснить своим подопечным, как нужно строить нужник, простите за тавтологию. Потому что сама я ни разу своими руками ничего сложнее башенки из кубиков не строила, а эти цивилизованные неженки ещё и не видели как строит кто-то другой, умели работать только со строительной пеной, и то не все, а пара человек.
Выглядел сержант классически. Здоровенный дядька. Мускулы - во! Кулачищи - во! Морда - во! В смысле, словно топором вырубленная. Глядя на него, все немного оробели, даже гусаристый Фей Суржик. Сержантская глыба надвинулась на нас, так напоминающих мне Клиффорда с моим коллегой Мёртвым душем, пытающихся собрать диван из разрозненных дощечек и реечек.