Машин вокруг было достаточно, но все они стояли без владельцев. И вдруг ей на глаза попалась уже знакомая «пятерка», водитель которой лениво просматривал газету и явно ничем другим не был занят.
Однако он вовсе не обрадовался Серафиме Ильиничне, когда она распахнула дверцу и уселась в салон.
— Опять вы! — возмутился он. — Что вам нужно?
Что вы за мной бегаете?
— Очень вы мне нужны! — фыркнула Серафима Ильинична. — Просто поблизости не было других свободных машин.
— Я занят, — нагло соврал шофер. — У меня тут дела. А ежели я вам не нужен, так и ступайте себе.
— Слушайте, я заплачу вам триста рублей, если вы немедленно поедете вон за той синей машиной, — умоляюще произнесла Серафима Ильинична. — Ну, пожалуйста.
То ли выражение ее лица смягчило сердце водителя, то ли прельстила названная сумма, но он вдруг отложил свою газету и, ворча что-то под нос, завел мотор.
— Я же вам говорил, что у меня дела, — продолжал он бубнить. — Я ждал одного нужного мне человека, а тут вы со своими проблемами. Я, можно сказать, из-за вас работу могу потерять.
— Не беспокойтесь, если потеряете, я вас найму личным шофером, — сказала Серафима Ильинична.
— Нельзя же так бесцеремонно дергать людей, — все не мог успокоиться шофер. — Вы же взрослая женщина, должны понимать. Кто там хоть в машине?
— Мой муж! — выдохнула Серафима Ильинична, сама не зная, зачем открывается этому хаму.
Хам присвистнул.
— Небось с любовницей?
От такой проницательности Серафима Ильинична насторожилась.
— А вы откуда знаете? — спросила она. — Что, сами грешите?
— Я нет, — сказал шофер. — Ни разу, можно сказать.
— Врете, — убежденно сказала Серафима Ильинична. — Я теперь знаю, что все мужчины такие. Вот про своего хорошо думала, а он, видите…
— Но я-то не вру, — настаивал шофер. — Дело в том, что я просто никогда не был женат, поэтому изменять жене не мог.., за неимением таковой.
Пока Серафима Ильинична раздумывала над этим признанием, прикидывая, может ли такое быть, ее шофер сказал:
— Давайте хоть представимся друг другу, раз я с этого момента вроде как работаю на вас. Меня зовут Всеволод. И говорите мне «ты», и я вам тоже.
— Что? — вернулась к действительности Серафима Ильинична. — А, так вы Сева?
Но продолжить беседу им не удалось, так как в этот момент темно-синяя «Ауди» предприняла попытку оторваться. То есть вряд ли Валериан заметил слежку, должно быть, просто хотел похвастаться перед своей подружкой мощным двигателем. Как бы то ни было, «Ауди» рванула вперед со скоростью, близкой к двумстам километрам. Раньше Серафима Ильинична не замечала за своим мужем склонности к лихачеству.
Впрочем, со вздохом призналась она самой себе, она за ним раньше много чего не замечала.
— Вот зараза! — выругался Сева. — Куда же это он так рванул? Вот лихач, лихоманка его скрути. Разве на дорогах так можно?
Но, несмотря на свое возмущение, сам он лихачил еще круче. У Серафимы Ильиничны дух захватило, когда он стрелой пустил свою «пятерку» прямо под колеса фиолетовой «девятки», вырвавшейся откуда-то сбоку. Благополучно разминувшись с «девяткой», Сева обогнул на полной скорости еще несколько машин, чудом избежал столкновения со средних лет упитанным господином и сшиб рекламный стенд.
К тому моменту, как с Серафимы Ильиничны уже сошло семь потов от страха, Валериана сцапали работники патрульной службы, которые почему-то наплевали на выходки Севы и нацелились именно на «Ауди».
«Должно быть, решили, что с того можно взять покруче», — сказала самой себе Серафима Ильинична.
«Пятерка» скромно подождала, пока неверный муж разберется с патрульной службой, а потом вновь пристроилась за ним. Теперь «Ауди» ехала значительно тише и без выкрутасов. Направлялась она в сторону Обводного канала. Там возле дома старой застройки парочка и вылезла из машины. Серафиме Ильиничне стало прямо плохо, когда она увидела, как девица обвилась вокруг ее мужа.
— Они неплохо смотрятся, — заметил Сева, который, что ни говори, был на редкость толстокожим типом.
— Ты! — прошипела Серафима Ильинична, не находя слов, чтобы высказать свое возмущение. — Ты думай, что говоришь, — наконец нашлась она.
— Ох, прости! — спохватился Сева, переходя на «ты». — Язык мой — враг мой.
— Заметно, — заявила Серафима Ильинична. — Мне необходимо выяснить, чем они будут заниматься.
— Это я могу сказать и так, — заявил Сева. — Совсем не обязательно убеждаться в этом своими глазами. Это больно.
— Откуда ты знаешь, если никогда не был женат?
— Потому и не был, — лаконично ответил Сева.