– Хм, а вы неплохо разбираетесь в особенностях довоенной советской военной промышленности, – удивлённо констатировал Алекс. Его собеседник вздохнул и покачал головой.
– На самом деле плохо. Но обойти область, где в те времена присутствовали хотя бы зачатки конкуренции, было бы совершенно непрофессионально. Однако продолжим – дальнейшим развитием стали «облачные» структуры, где часть функций отдается на аутсорсинг посторонним фирмам с рынка. Сами понимаете, что как в «сталинском», так и в «бухаринском» СССР идеи управления через конкуренцию и заявления об её эффективности вряд ли были бы приняты на ура...
Первые пару месяцев после перехода Алекс не мог думать ни о чём, кроме как о смерти Эрики. Он пытался как-то отвлечься, сосредоточиться на сыне – в мае съездил с Ванькой на море, в очаровательный старинный Нарбонн и славящийся своими отелями и пляжами Нарбонн-пляж, расположенные всего в шестидесяти и семидесяти километрах от Каркасона, пытался занять голову, «закапываясь» в местную сеть, но всё было напрасно. Потому что уже через десяток минут он натыкался на очередное упоминание о «Красной графине» и забывал обо всём... Этих упоминаний было множество. Эрика фон Даннерсберг в этой реальности оказалась брендом покруче знаменитого Че Гевары. Дифирамбы «этой мужественной женщине» пелись буквально всеми – от властей и СМИ также уже почившей в бозе ГДР[1] и до «Lesbenring»[2]. В честь Эрики во всём мире было переименовано под сотню улиц во многих городах Германии, Швейцарии и Австрии – от Берлина до Люцерна и Линца, а также три десятка площадей и несколько мостов. Её имя носили корабли и концертные залы, художественные галереи и даже марки духов. Кроме того, мемориальные таблички с её именем были установлены на доброй полусотне домов, дворцов и отелей, в которых она когда-то жила или хотя бы останавливалась. По её жизни было написано семь биографических книг и снято пять документальных и три художественных фильма. В двух из которых Алекс был представлен в виде слащавого героя, в последний момент благословляющего свою любовь на подвиг во имя человечества и обещающего позаботиться о сыне, а в третьем – урода, сделавшего наивной девушке ребёнка и бросившего её, вследствие чего, пройдя сквозь подобные испытания, она и поднялась до самых вершин духа и стала той самой героиней, которой все восхищаются. Нет, лично Алекс там особенно не фигурировал, хотя это было и удивительно, в конце концов, он разливался соловьем не столько даже перед Эрикой, сколько перед её родственниками. Так что его точно должны были запомнить. Да и фамилия у него не только была весьма необычной и потому запоминающейся, но и во время их совместного путешествия засветилась, и не раз. А те, перед кем она засветилась, отнюдь не страдали наивностью или недостаточным умственным развитием, чтобы не суметь, так сказать, сложить два и два. Но вот, поди ж ты, несмотря на то что и в фильмах, и в монографиях регулярно, так сказать, проскакивали те или иные толстые намёки, «загадочный спутник» героини в открытую не был назван нигде. Наиболее близко «снаряд» упал в одной из монографий, где прозвучала-таки фамилия До’Урден, но всего лишь как одна из многих. Возможно, Эрика очень талантливо «шифровалась», так что её отлучки и воспоследовавший побег именно с ним никто не связал... Впрочем, это ещё что – в настоящий момент один очень модный режиссёр снимал новый фильм, в котором графиня фон Даннерсберг должна быть выведена в виде стопроцентной лесбиянки! То есть ни о каких мужчинах в её жизни и речи не шло. Более того, как заявил в одном из интервью этот самый режиссёр, ему удалось «точно установить», что её «так называемый сын» на самом деле был юной несовершеннолетней любовницей «Красной графини», предпочитавшей носить мальчишескую одежду...
Но во всём этом не было главного для Алекса фактологического материала – как она добралась до Берлина, где ночевала последнюю ночь, во сколько и каким маршрутом подошла к той пивной на Унтер-ден-Линден, где Гитлер со товарищи в узком кругу решили отпраздновать свою победу. Да что там говорить, если до сих пор было непонятно даже, что это было – заранее подготовленная акция либо некий спонтанный поступок. Ну, типа, Эрика просто шла по улице, пребывая в жутком отчаянии от того, что все её усилия окончились крахом и ненавистный ей Гитлер со своими нацистами получил всю полноту власти и теперь опять поведёт Германию и немецкий народ к гибели, а тут – оп! Её враг сидит и пиво пьёт. Ну и сорвалась... В пользу первого говорило то, что она сумела-таки подобраться к Гитлеру почти вплотную и выстрелить в него несколько раз, несмотря на то, что его и его соратников в этот момент охранял десяток штурмовиков. Да и «товарищи по оружию», с которыми он праздновал свой триумф, были теми ещё волчарами... В пользу второго – выбор оружия, в виде которого выступил всё тот же подаренный Фрунзе маломощный «вальтер ППК»[3], самого слабого из доступных калибра, который, кстати, во многом и предопределил неудачу покушения. Поскольку из трёх попаданий ни одно вследствие малого калибра и общей маломощности патрона не стало смертельным. А также общий итог покушения, оказавшийся прямо противоположным задуманному, Гитлер не только выжил, но и приобрёл этакий ореол «пострадавшего за идею». Что заметно прибавило ему в тот момент популярности и влияния... А ведь Алексу для выработки стратегии спасения жены нужны было именно такие подробности!