Находясь в комнате медитации, Энакин просчитывал дальнейший план действий. Теперь у него есть верная команда и собственный крейсер. Людей, которым он частично доверяет, пришлось долго проверять на лояльность, показывая, убеждая в том, что служа ему и только ему они работают во благо всей империи. Некоторых пришлось устранить — о них никто даже и не вспомнит. Но самое сложное ещё впереди. Союз повстанцев создавать пока рано, он ощущал это. Ещё нужно ждать, и ждать очень долго. Лучше всего подойдёт план организации, скрытых от планов, разведки империи, поиски скрытых убежищ для новых сепаратистов.
От этого слова в голове Энакина проскочили мысли о том, что было ранее. Повеяло тоскою. Забавно признавать, но он почти скучал по войне клонов, как бы это не звучало глупо и смешно. Тогда он мог многое: снова общаться с Оби-Ваном, продолжать воевать, бок о бок бросаться в бой с Рексом. Доверять свою спину Асоке. Тем более он мог бы сдать Палпатина, и, возможно, тогда бы ничего не произошло. Всё было бы не так, джедаем необязательно было погибать.
Месяц назад он посещал руины храма. Всю возможную информацию с архивов вывезли, остальное же оставили: словно огромная, гниющая рана, которую никто не желал лечить. Проходя по залам некогда великого строения он прикасался ко многим предметам. Каждое прикосновение отдавало болью и отчаянием. Сила все ещё была в том месте, и она запомнила все страхи, горечь, ужас и ненависть всех тех, кто тут пал. И неважно, клон ты или джедай. Подойдя к архиву, он невольно дотронулся и снова погрузился во мрак прошлого.
Пять лет назад. Храм Джедаев, архив.
— Я изменил сообщение. Теперь больше ни один джедай не попадёт в эту ловушку, — закончив работу, Оби-Ван начал собираться.
— Да, но перед тем, как покинуть это место, я должен встретиться с канцлером, — спокойно ответил Магистр Йода.
Спустя пару часов.
— Лорд Вейдер! Джедаи изменили сигнатуру нашего сообщения, — доложил клон солдат.
— Я это исправлю.
Клон солдат покинул Энакина, генерал же начал смотреть, на что хватило знаний его бывшему учителю. Код был ненадежен и плохо защищён, да настолько, что клоны смогли заметить проблему. Переделав его работу, Энакин настроил сообщение так, что оно не отличалось от того, что сделал Кеноби, но теперь клоны не заметят ловушку.
Открыв глаза, он снова находился в этой дыре. Дыре прошлого, страшного и неописуемого. Убрав руку от панели он ушёл прочь, ведь такие погружения были не самыми приятными для него. Опасные, рискованные — они отдают болью о том, чего уже лучше не сделаешь.
Снова погрузившись в свои мысли Энакин очнулся у себя на корабле. Медитации затягивают с невероятной силой. Да так, что он мог утонуть в прошлых мыслях, находясь уже в прошлом: словно заснуть и видеть сон, в котором он снова заснул и опять же видит сон. Тогда ты не понимаешь, спишь ты или нет. Но это чувство он уже поборол и знал, где реальность, а где — вымысел. Его корабль направлялся в печально известный мир. Там, где он впервые стал пособником тёмной стороны силы, там, где он не закончил то, что начал, а для истинного восстановления баланса он должен стать сильнее и выше джедая, либо ситха. Он избранный и исполнит свой долг так, что сама сила пожалеет, что решила перейти ему дорогу.
Капитан Эрланг доложил, что их судно прибыло в систему Чрелитиумн. Энакин направился в ангар и потребовал капитана держать его в курсе. Как и пять лет назад он стал медитировать в своей каюте, ожидая встречи с Отцом, которого даже смерть не оставила в покое.
Спустя несколько часов он почуял запах гари, смешанной с гнилью. Открыв глаза, он увидел, что больше не находился на своём корабле. Он был на самой планете, хотя в прошлом он помнил, что сама конструкция представляла собой ромб, который был пропитан потоками силы. День на этой «Планете» равнялся году, поэтому каждый день наступала новая пора года. В прошлый раз он чуть не погиб в этом месте, а на этот он был готов. Готов как никогда. Укрывшись от кислотного дождя, Энакин снова начал медитировать. Он ощущал присутствие Отца, он знал, что тот жив, и тоже почуял. Встреча скорее будет приятной, нежели неожиданной.
- Я знал, что ты вернёшься, и зачем, юный Скайуокер. Всё же ты послушал силу, нежели меня.
- Нет, не до конца. Я сделал то, что считал правильным.
- И сделал на удивление хороший выбор. Если бы ты полностью позволил своей ярости тебя поглотить вместе со страхом потери, твои сны обратились бы реальностью.
Смерть Падме, предательство Оби-Вана, удушье Асоки. В грудной клетке будто бы рёбра сдавило лишь от одной мысли, что так могло всё произойти.
- Но все они живы, и ты здесь. Зачем ты здесь? Просить совета, силы? Знания ведь и есть сила. Разве не так?
- Так, но не все знания можно использовать во благо, вред себе и близким причинить можно. Но ты уже сделал выбор.
- Да, сделал, — подойдя вплотную к старцу, Энакин печально посмотрел на старого и немощного старика.
- Ты облегчишь мои страдания, Скайуокер, прими на себя мою ношу и мощь, и тогда то, за чем ты пришёл, воплотится в реальность. Ведь я более не могу существовать даже как дух. Горе порабощает меня.
Резкий звук светового меча и удивленные глаза старца. Энакин убил его, но тот не был сердит или опечален, в его глазах виднелась… радость.
- Такое… Будущие… Я и видел…
Старец упал на спину, Энакина охватила печаль, но он должен занять его место, а убийство дарует лишь покой и желанную свободу.
Внезапно тело старца засияло золотым оттенком, и луч, исходя из него, взлетел вверх, а потом проткнул того. Боль, страшная боль. Словно горя заживо, Скайуокер упал на колени, крича в агонии. Его мощь росла, от его гнева пещера разрывалась, огромные глыбы, словно мелкие камушки, швыряло в разные стороны. Спустя мгновение на этом месте больше не было пещеры — лишь руины.
Кислотный дождь больше не причинял боль, а лишь охлаждал его раскалённый дух. Подойдя к иссохшему телу старца, Энакин мысленно поблагодарил того за шанс противостоять силе. Силой он вырвал кусок земли у храма, где заседал Отец, уложил его тело, закрыв плитой. Он вырезал надгробие своим световым мечом.
Теперь он могущественнее любого существа в галактике, но ощущения были такими, будто что-то он ещё не сделал.
Зов на вершину Храма. Да, такой же зов был, когда он впервые получил свой кристалл. Теперь, когда он выше джедаев и ситхов, ему нужно было получить новый кристалл, но разве здесь они были? Он встал у огромной каменной двери, с силой открыл её, и, войдя, ничего не увидел. Активировав свой световой меч он двинулся, доверяя своей интуиции. Здесь не ощущалось зла или добра, здесь было нечто иное. То, что пока не было понятно его разуму.
— Ты… Как ты посмел, Энакин? — с болью, горечью обратился к нему Оби-Ван. - Ты был мне как брат, Энакин… Я любил тебя. А ты всех предал.
— Оби-Ван?! Но это невозможно… Ты же на Татуине… — шок, ужас… Неужели это и есть испытание. Опять?!
— За что, Энакин?! За что ты всех убил?! Я не давал тебе свободы? Внимания? Доверия? Энакин, как ты мог погубить столько невинных жизней?!
— Я… Я это сделал, чтобы вернуть баланс, Оби-Ван! Джедаи зашли слишком далеко. Я попытался спасти хоть кого-нибудь…
— Сила тебя простит, но не мы, — леденящим голосом ответила Асока, появившаяся у него за спиной. - Ты лгал мне, Энакин, а я люблю тебя и сейчас. Но ты перешёл все границы, ты должен быть мёртв, Дарт Вейдер…
— Асока, я… — но услышав звук активированного светового меча он встал в стойку и Силой отбросил учителя. Включив свой, он отбил разящую атаку Шпильки. В её глазах, как и в первый раз на этой Планете, пылала злость, ненависть и страдание.