Измир слегка улыбнулся, на его сплюснутой кривой морде это выглядело старательно, но жутко.
— Поэтому я за тобой, — ответил Измир-Ка-Ланди на давний вопрос.
Инсар его понял, хлопнул по плечу, и заставил признаться в том, что он ещё умеет. Карлик сказал, что на этом его возможности ограничены, но Килоди хоть и не поверил, докапываться до своего хранителя не стал.
«Предбанник» навевал неподдельную грусть. Рикшы испарились, проститутки как-то вяло и не слишком увлечённо забалтывали редких прохожих «позажигать с ними за символическую пригоршню статов».
На севере Илейи похолодало, народ ходил в утеплённых куртках, дублёнках. Некоторые уже нацепили шубы. Инсар списал вялость неблагополучного района на время года — всё-таки ещё чуть-чуть, и придут настоящие морозы. Однако что-то подсказывало Инсару, что дело в другом.
Спустившись в «котёл», Килоди обнаружил похожую картину. На крышах домов и потрескавшемся асфальте уже лежал иней, шум и гвалт, лившийся обычно из недр притулившихся друг к другу сооружений, окончательно стих. Ребятня, обутая и одетая на гроши, всё так же «патрулировала» закоулки «котла», но подаяний получала всё меньше. Будто кто-то взял огромный гидрант и, направив дуло в самое пекло, выдал мощный напор, дабы потушить всю ту экзотическую бытность, имевшуюся в несговорчивом Котловане.
— Что скажешь, Измир? — спросил Инсар у карлика во время прогулки по опустевшему городку.
— Мёртво. Тихо. Блажь.
Первым делом Инсар отправился в кондитерскую лавку старика Стэна. Вывеска покосилась, окна были заколочены, а на входной двери висел замок. Отчего-то Инсару взбрело в голову хорошенько постучаться. После пятого стука из-за двери прокричали:
— Чего надо?! Проваливайте!
Голос знакомый, Инсар нащупывал его в памяти, сверяя с теми, кого он знавал в «котле». Таких к слову оказалось не слишком много.
— Отопри, Казау! — рявкнул Инсар. — Друг пришёл.
— Нет у меня друзей! Вали, я сказал!
— Казау, брось кривляться! Глянь на меня в щёлку, и пусти!
Казау медлил. Молодой темнокожий парень, частенько заменявший Инсара в подмастерьях Стэна, всегда относился к Килоди с некоторым интересом и не раз пытался завязать с ним дружбу. Но Инсар держал дистанцию. Он ненавидел обязательства, недолюбливал дружеские отношения. У него однажды имелся приличный друг, которого он потерял навсегда. Больше Килоди о дружбе и не помышлял. А что гибриоид? Всего лишь напарник, спутник, навязавший своё присутствие в сложное для него, Инсара, время. Как ни крути, а кстати.
За стеной послышались звуки — Казау снимал ставни. Приоткрыв дверь, он выглянул, оценивающе разглядывая гостей. Лицо парня иссохло, приобрело больной вид, глаза раскраснелись.
— Херово выглядишь, убийца, — с нескрываемым презрением проговорил Казау.
— И ты не светишься здоровьем, Казау, — сплюнув под ноги, ответил Инсар.
— Выродок с тобой? — от мотнул сторону Измира.
Инсар кивнул.
— Чего вам надо?
— Где Стэн? Что случилось?
— Твоя сраная персона случилась, вот что! — Казау не боялся, ему определённо было плевать на то, что подумает или сделает Килоди.
— Если бы я понимал, о чём ты говоришь, то непременно бы извинился, — подбирая слова, соврал Инсар. Соврал потому, что уже, в общем-то, всё понял, и уж точно бы не стал просить прощения.
— Влезайте. Не торопитесь, тут слишком узко, — бросил Казау и скрылся в темноте пекарни, оставив щёлку, в которую бы уже не протиснулся более-менее упитанный человек. Инсар и Измир к таковым не относились.
Темнота окутала как дым в кальянной, но Килоди чувствовал себя в ней уютно, привычно. Они протиснулись по узкому коридору на ощупь, касаясь слегка влажной стены. В зале, где обычно вкушали сладости посетители, теперь было так же тихо и пустынно. Барная стойка накрылась слоем вечной пыли, каждый стол был обёрнут в полиэтилен. Разруха и запустение, казалось, пришли сюда много десятков лет назад, хотя прошло каких-то полгода. Инсар повел носом, принюхался. Запах костра, точнее сгоревших поленьев, и что-то ещё. Измир будто прочитал его мысли:
— Вонят. Карствами.
Полынь, спирт, будто нафталин. Откуда здесь взяться нафталину? Инсар учуял букет неприятных запахов, которые пробивались сквозь назойливую гарь.
— Расскажи, что здесь произошло? — попросил Инсар у Казау, который уже спускался вниз, в погреб кулинарного бара.
— Пошли, покажу.