— Ты в порядке?!
— Не волнуйся, мы здесь желанные гости, — подняв голову, с улыбкой ответил Килоди.
Из руки потянулись тени — теперь Зуверфы заново изучали каждый миллиметр родной поверхности. Сгустки растеклись по скале, принимая форму узоров, снова распадались и текли дальше словно ртуть. Немного левее, там, где сгустилась темнота, вдруг вспыхнул багровый огонь — и чёрно-красная линия заструилась, впадая во все углубления и зазоры монолитной стены. В гроте загудело, словно причалил огромный круизный лайнер и дал об этом знать.
— Что происходит?
— Нас здесь никто не тронет, — заверил Килоди и навалился на стену обеими руками. Огонь вспыхнул с новой силой, но Инсара не касался. Становилось жарко.
Загремел ирреальный бас, говорило Сверхсущество на незнакомом для илейцев языке, но Инсар и Джулия его понимали.
— Aw?n ori?a yoo gba?. Pin p?lu r??bЫn r?.(Святыня примет вас. Поделитесь с ней своими дарами.) — После этих слов пламя взвилось и коснулось изображения человека с короной. Картинка ожила. Правитель поднялся с трона, как в каком-нибудь чёрно-белом мультфильме, и тут же пал, проткнутый алебардой невидимого противника.
— ?ru jagunjagun t? ori r? ba, sugbon nu r?.(Грозный воин не склонил головы, но лишился оной.)
— Капитан Моллс, — догадался Инсар. На стене разыгралась баталия, и мрачный силуэт война с мечом, отбив нападки множества врагов, был ранен последним, и проткнут стрелой.
— Bully Ge Ruby ede tabi ejika (Задире отрежь язык или руби с плеч).
— Их было столько, что и не счесть, — ухмыльнулся Инсар. Зуверфы покинули его, но он знал, что они заняты важнейшим заданием — отпирают замок, оживляют громадного колосса.
— O bayi. Balay de savfan.(Теперь она. Балай-де-савфан).
— Твоя очередь, — кивнул Инсар Джулии.
— В каком смысле?
— Подойди к стене и коснись её.
— А если я не хочу?
— Хочешь поджариться? К тому же тогда ответов ты так и не получишь.
— Я всего лишь хотела узнать, кто такой Постополос и что за дрянь в меня вселилась! — взвинтилась Джулия, прокричав Инсару.
— Но теперь ты на пороге чего-то великого. Неужели отступишь?
— Хрен тебе! — отрезала Джулия, подошла к пылающей стене и робко дотронулась до неё кончиками пальцев. Тут же необъяснимая нега обволокла её, в животе образовалась пустота. Она не на шутку возбудилась. Внизу намокло, и Джулия закатила глаза. Алые струйки её «даров» потянулись к многочисленным фрескам, оживляя их.
— Meji?gbin ibeji san w?n ika (Два поганых близнеца оплатили свои зверства), — проговорил неестественный голос, который заполнял всё пространство грота. — Ohun alai?? njiya ni gbogbo юlЮуИ (Невинная жертва есть в каждом сказании).
— Поделись своими подвигами, Джули, — снова усмехнулся Инсар. — Чем же ты занималась после нашей короткой встречи?
— Отвали, — сплюнула Джулия, — и без тебя тошно.
— Выглядишь ты вполне удовлетворённой.
Джулия бросила на Килоди гневный взгляд, но очередная волна оргазма накрыла её, и Джулия опрокинула голову, тихо простонав.
— Ati aw?n ti o k?hin ebun — oluwadi ti o fi aye re ninu ibere lati ri aw?n itumo,?ugb?n kР ri. (И последний дар — искатель, который положил свою жизнь, чтобы отыскать смысл но так и не нашёл.)
Стена треснула, огонь затух, голос замолк. Скала распахнулась, наводнив пещеру белым сиянием. Она приглашала войти, манила мерцанием созвездий. Когда яркий свет стих, Инсару и Джулии предстал пейзаж: острые зубастые скалы и кармазиновое небо. Почва чёрная, как сами Зуверфы. Навстречу кто-то шёл. Два существа. Оба — карлики, закутанные в лохмотья дервиша. Когда они приблизились к гостям, Джули взвизгнула, вскочила и со всех ног бросилась бежать из проклятой пещеры. Зуверфы мгновенно отрастили крылья, догнали её, подхватили за руки и развернули лицом к карликам.
— Простите, владычица, — проговорил фальцетом один из карликов, — балай-де савфан, мы не хотели вас напугать.
Зуверф растворился, присоединившись к собратьям, питавшим Заентог. Карлики оказались у самого носа Килоди. Маленькие нелюди склонились перед ликом Инсара.
— Мы рады тебе, владыка, — проговорил второй так, будто полоскал рот и пытался издавать звуки одновременно.
Внешне карлики были одинаковыми. Лица уродливые, неясные, ускользающие из памяти, стоит только отвести взгляд.
— Грёбаные недомерки! Ненавижу! Где Атлас?! Сучьи отродья! Что вы сделали с Атласом?! — завопила Джулия, силясь вырваться из объятий Зуверфа, который принял силуэт человека и снова стал похож на маслянистого манекена, вырвавшегося из зазеркалья модного бутика.