— Фрай не жилец. Где брать след? Шуруй, значит, дорогой Рензо, вынюхивай старого маразматика по затхлым ночлежкам да рыскай в сраных уголках нашего гнилого материка! Вперёд, с улыбкой идиота! — Атлас ёрничал и кривлялся, его съедало внутренне раздражение и тихая злоба. Ему совсем не нравились последние события, его тревожила внезапная болезнь друга. Но Блоус, подобно каменному изваянию, стояла на своём:
— Ты сделаешь свою работу! Мбалли будешь искать в «спящем городе». Дошли слухи, что его видели там несколько месяцев назад. — Блоус изъяснялась строго, ровно, без каких-либо эмоций.
— Месяцев?! — вскинул руки Рензо. — Вы свихнулись?! Да за этот срок можно исколесить всю Илейю и вернуться обратно! Вплавь!
— Если ты ослушаешься, можешь забыть о монастырском тракте. Ибо это единственная дорога в обитель Асмиллы, — отрезала Блоус и, резко развернувшись, ушла.
— Составишь мне компанию?
— Зачем?
— Одному дико тоскливо. И непривычно. Не смогу всё время молчать. Начну болтать сам с собой и свихнусь на почве размножения личности.
— Расслоишься, будто какой-нибудь лист оргалита?
— Не наскучило, а?
— О чём ты?
— Подшучивать на тему моего происхождения? Не смешно же.
— Обижаешься?
— Глупости какие! Дуться на бестолковый бабский трёп? Вот ещё. Просто раз мы заодно, надо бы налаживать контакт. Эти шутки становятся глупыми и неуместными.
— По рукам. Я перестану над тобой издеваться. Одно условие. Идёт?
— Какое?
— Ты кончишь гнуть из себя этакий дубовый дуб, который вот-вот переломится под тяжестью своего эфемерного величия и гипертрофированного эгоизма? Крутой ты или нет — решать не тебе, верно? Позволь, другие рассудят. А ты расслабься, великан, пока мы выставляем оценки.
— Сейчас было обидно.
— Меня все обожают: я не в ладах со своим поганым языком. Ты уж либо привыкай, либо даже не начинай. Зависит только от тебя, сечёшь?
— Выезжаем через час. Нас ждут несколько заштатных деревень и куча немытых ребятишек, которые так и норовят оторвать от тебя кусочек и утащить в свою хибару. Надеюсь, они не оставят без внимания и твой гадкий бескостный язык.
Внедорожник свернул с монастырского тракта и устремился на юго-восток. В маршрутном листе Атласа значились деревни Керез, Шамъялт и Ваздок. Выехав рано утром, он мог рассчитывать вернуться в густых сумерках или посередине ночи, как повезёт. Джулия устроилась рядом, по правую руку от Атласа, и всё то время, пока они неслись мимо лесов и выжженных полей, не проронила ни слова. Рензо нахмурился и был готов пожалеть, что взял её с собой. Развлекать его она не собиралась, а сгущать атмосферу в тесной кабине и вовсе было ни к чему. Когда вдалеке заблестел шпиль невысокой церквушки Кереза, Джулия встрепенулась.
— Ты взял воды? — она стала шарить по салону в поисках какой-нибудь бутылки, наполненной жидкостью.
— Зачем? Умирай от жажды, моя ненаглядная. — Хмыкнул Атлас, открыл подлокотник и достал оттуда прохладную бутыль.
— Спасибо.
Она устало отвернула крышку и сделала пару долгих глотков.
— Меня иногда укачивает. Ничего серьёзного.
— Ты ж сама вроде как рассекаешь на своём громадном квадроцикле. Странно слышать.
— Есть разница. Мой «Гарри» оснащён датчиком антиукачивания, к тому же в шлеме установлена система фильтрации воздуха, поэтому я никогда не задыхаюсь. А в этой душной махине мне тошно.
— Открой окно и все дела, — посоветовал Атлас и свернул на узкую брусчатку, ведшую к центральной площади Кереза.
— И жри пылищу, что вздыбливается под колёсами этой дуры, да?
Джулия стукнула ладонью по креслу и уставилась на людей, высыпавших из своих домов. Они вскидывали руки, что-то выкрикивали, улыбались. Крестьяне встречали посланников Асмиллы.
В Керезе и Шамъялте Атлас и Джулия занимались примерно одним и тем же. Сначала Рензо долго разговаривал с местными жителями, потом они ужинали или пили чай в компании значая, самого мудрого и предприимчивого аборигена. А потом Рензо считывал с «ободов» все сны, которые снились послушникам Асмиллы в период, равный двум месяцам. На одно считывание уходило около пяти минут. Рензо проделывал эту операцию сто тысяч раз. Доставал свой квадратный чёрный лакированный футляр — картридж-считыватель, подсоединял с помощью коротких и тонких проводков его к разъёму «обода» и запускал процесс. Пока Рензо считывал сны, Джулия развлекалась, слушая байки старожилов, играя с местной ребятнёй. Уходя, Рензо обменивался объятиями со всеми, кто в них нуждался, а иногда подбрасывал пару-другую сотен статов, чтобы хватило на сезон дождей. Торговать во время бесконечных ливней становилось затруднительно: машины вязли в грязи по дороге на рынок, покупатели отказывались мокнуть, предпочитая затовариваться овощами и мясом втридорога у больших авторизированных ферм и мясокомбинатов.