— Зу явитзь пред зажами! — промямлил Измир. — Зу явитзь!
Существо из шара приобрело форму человека. Это был мужчина среднего роста, лишённый гениталий. У него не было лица или кожи, он состоял из чёрной маслянистой массы, которая переливалась словно антрацитовый сланец под солнцем. Существо приблизилось к Инсару, и второй разглядел его лицо. Точнее чёрные глаза и рот. Ещё более чёрные, чем всё его тело и голова. Кляксы в области рта задвигались, меняя свои очертания. Заскрежетал вкрадчивый бас, который мог бы принадлежать могильщику.
— Слабый Инсар. Мы вытащим тебя. — Существо коснулось наручников, в которые был закован Килоди. Что-то внутри них щёлкнуло, и узник упал на замызганный слизью пол. Потом Существо освободило Измира. Гибриоид признательно склонился перед спасителем. Существо отправилось вверх по лестнице. Лязгнули замки. Раздались выстрелы автоматического оружия. И тут же затихли.
— Ступай по моим следам, — позвало Существо.
Килоди поднялся наверх. В парадной здания, оборудованной под охранный пост, лежало три тела. Автоматы валялись рядом с трупами. Инсар подхватил один, проверил рожок — почти полный, и, вставив его на место, передёрнул затвор. Прихрамывая и опираясь плечом о стену, Инсар семимильными шагами двигался за Зуверфом. Измир шёл рядом. Один глаз Инсара заплыл и теперь не видел, поэтому приходилось изрядно вертеть башкой. Они свернули за очередным лестничным пролётом и вышли на воздух. Едкий зелено-марганцевый туман ощущался кожей, но в ночи был не заметен. У них в запасе пара часов, не больше. Длительная проволочка в «спящем городе» чревата серьёзными последствиями: сумасшествием или медленной смертью от зелёного яда, который проникнет кровь вместе с кислородом.
Улица. Широкая и просторная. По обеим сторонам панельные высотки, на крышах которых всё ещё шатаются антенны и ветшают редкие голубятни. В лунном свете они выглядели несколько абсурдно. Инсар осмотрелся по сторонам — тишина. Так бывает перед засадой или неожиданным появлением страшного монстра. Бывает в кино. Но Килоди понимал, что на этой улице в данную секунду он дышит в спину Существу, которое воплощает нечто поразительное, неизведанное и оттого пугающее. Килоди не боялся своего проводника хотя бы потому, что он вышел из его чрева, принёс ему страдания, подарил надежду на избавление. Что станет после того, как они с Измиром покинут проклятый Фесрам и останутся с Существом наедине? Он вернётся обратно в его тщедушное тело или решит, что бывший убийца и неграмотный карлик ему больше не нужны? Тогда бы он мог уйти прямо сейчас, не освобождая их из плена. К чему эти сложности? Как бы там не было, но Инсар начинал понемногу верить в свою уникальность, в то, что он и есть «последователь», тот самый источник, из недр которого польётся новая вера и воздвигнется новый храм.
Что-то с грохотом рухнуло наземь, разлетевшись на осколки. Инсар вздёрнул автомат, но не выстрелил. Существо с равнодушием продолжило свой плавный неспешный ход. Измир, любопытный и отчаянный, подскочил к осколкам.
— Панель, — промямлил он вполне отчётливо.
Откуда-то сверху выбросили ТВ-панель. Кто и с какой целью для Инсара осталось загадкой. Снова взошла тишина, если не считать лай собак, раздававшийся где-то за железнодорожной насыпью, в самом начале густого леса. Фесрам спал крепко, без сновидений. Длинный и показавшийся бесконечным проспект кончился, уступив дорогу коротким кварталам, которые пересекали трамвайные пути. По ним, как ни странно, возили сырой апатиниум. Некоторые вагоны застряли на месте во время фатального взрыва и так и не сдвинулись ни на миллиметр. Ржавые и выцветшие, они остались памятниками рокового дня. Миновав вереницу застывших вагонов, Инсар подумал о колоссах, которые возвел Трезубец. О том, что великое куда уязвимей, чем малая пустяковина, о которой никому нет дела. Но что может быть скучнее, чем нечто воистину великое, выставленное на всеобщее обозрение? Была бы интересна цветущая девушка молодому человеку, ходи она в прозрачном пеньюаре, накинутом на идеальное тело? Безусловно! Но лишь некоторое короткое время.
На фасаде зданий красовался символ шайки Мейхера Заволло в виде двух симметричных молний, концы которых соединялись в центре правильного треугольника. Этот знак означал противостояние с властью. Точнее с правительством Трезубца, которое считало юг зоной смешанных рас, и потому было глухо и слепо к чаяниям местных илейцев. Часто народное возмущение перерастало в серьёзные столкновения. Вдохновителем стачек и волнений стал Мейхер Заволло народник и таинственный защитник. Его лицо всегда скрывалось пол шлемом, а тот, кто утверждал, что знает настоящего Заволло, нагло врал.