— Дейн спасет своего... друга?
— А вот не знаю, — ехидно просипел гном.
— Собираешься продолжить историю Рубаки в следующей книге?
— Ух ты, сразу догадался.
— А что скажет твой издатель?
— Что это гениальный ход, — Варрик сгреб притихшего и задумавшегося эльфа, притянув к себе и мимолетно уткнувшись губами в висок. — Довольно болтовни. Я малость увлекся, а у тебя аж глаза слипаются.
Они завозились, распутывая скомканные пледы. Фенрис вытянулся ничком, пристроив голову на плече гнома, и после некоторого душевного колебания забросил длинную жилистую руку ему на грудь. Глубоко вздохнул, спросив вполголоса:
— Значит, вот таким ты меня видишь?
— Одиноким, таинственным, потерянным, — согласился Варрик. — Ищущим понимания, свободы, дружбы... может, втайне мечтающим о любви. Но ты не путай прототипы с реальными образами. Ферри из «Повешенного» — это никоим образом не доподлинный ты. Белладонна лишь отчасти похожа на Изабеллу, а Дейн — на Хоука.
— Скорее, на тебя, — возразил эльф.
— Есть немного. Только я не такой лихой рубака, как он. И соображаю куда шустрее.
— Однако ты упорно стремишься сделать вымысел реальностью. Выкупить таверну и поставить меня за стойку.
— Во-первых, я делец, а «Висельник» — это выгоднейшее предприятие с пропадающим зазря потенциалом, — с достоинством заявил гном. — Во-вторых, однажды тебе придется вылезти за стены той незримой крепости, что ты упорно пытаешься возвести вокруг себя. Смирись с этой мыслью и начинай жить сейчас, а не тратить время в ожидании, когда же начнется настоящая жизнь. Предупреждаю, если ты опять затеешь спор, я тресну тебя подушкой. Невзирая на все твое мрачное очарование. Угомонись и спи.
Лежать вот так, с полузабытым ощущением теплой, обнаженной и размеренно дышащей тяжести рядом, было непривычно и слегка тревожно. Сквозь дрему Варрик заметил, как на потолке едва заметно проступили блекло-розовые полосы вползающего на небо рассвета. Шторм закончился, душа и разум с веселой обреченностью спорили о том, чем все в итоге обернется. Если просто влюбленностью, это еще ничего, можно кое-как справиться. Но если его угораздило привязаться к мрачному эльфу — а роковые признаки взрастающей и крепнущей привязанности налицо, мастер Тетрас может их по пальцам перечислить — то все, пиши пропало. Он радостно бросится в эту безнадежную привязанность, как в волны Недремлющего моря, и нахрен утонет в ней. Дело даже не в потрясающем сексе, секс — это всего лишь приятное дополнение, не в низком голосе Фенриса, не в его будоражащей воображение фигуре или бездонных зеленых глазах — такие простые объяснения отлично подходят лишь для героев романа. Ему, Варрику Тетрасу, станет жизненно необходимо присутствие Фенриса рядом. Твердое осознание того, что у эльфа все хорошо, а если нет — что необходимо предпринять, чтобы стало хорошо. С учетом того, что сам Фенрис толком не разобрался, где оно, его загадочное «хорошо», как оно выглядит, каким ощущается и где его границы. Да, теперь Фенрис уже не тот озлобленный и вечно настороженный волк-одиночка, каким он заявился в Киркволл. Эльф набрался опыта, стал куда сдержанней и рассудительнее, но по-прежнему склонен к вспышкам внезапного гнева, переходящим в уныние и меланхолию, вопреки здравому смыслу отказывается от помощи, и...
И после того, как ты без особых возражений подпустил его к себе, а он с легкостью тебя поимел, вы полночи трепались о сюжете будущего романа, ехидно напомнила память. Назови хоть кого-то из твоих знакомых, человека или нелюдя, кто счел бы такое поведение в постели естественным. Кому игры разума и полет фантазии могут быть куда интереснее низменных повседневных забот. О да, ты привяжешься к нему. Хлебнув полной чашей горя с проблемами, и крохотную ложечку — причудливой радости. Или можешь продолжать строчить письма Бьянке, в надежде получить ответ хотя бы на одно из пяти.
Что ж всегда все запутано-то так, успел подумать Варрик, прежде чем провалиться в темный сон без сновидений. Почему не смазливая гномочка или покладистая человеческая девчонка, почему его безмерно взволновало беспокойное остроухое создание, за что ему ниспослано такое испытание?
Впрочем, он справится. Шаг за шагом, как всегда. Они справятся. Через пару дней поставят Хартию с ног на уши, но сегодня точно никуда не пойдут. Даже не выглянут из нумера, какая бы внезапная напасть не обрушилась на Киркволл. Будут спать, разговаривать, целоваться и изучать друг друга. Строить планы и размышлять, как им теперь быть со своей внезапно изменившейся жизнью.