— К сожалению, я не смог дать Фенрису внятный ответ. Но я познакомил его с мессиром Ольвином из коллегии адвокатов, лучшим знатоком прав и законов города Киркволла.
— Насколько я знаю человеческих... да и любых других законников, они сдохнут, прежде чем расщедрятся на бесплатную консультацию. Эльф тебе должен? Сколько?
— У Ольвина есть сын не слишком благонравного поведения, — изящным жестом Себастьян остановил расспросы гнома и передвинул фишку на игровом поле. — По глупости и легкомыслию юноша связался с дурной компанией, безмерно огорчив своих любящих родителей. Кроме того, он задолжал кое-кому из Общества и натворил ряд умеренных безумств, дав нечистоплотным людям повод для шантажа. Мессир Ольвин хотел пресечь это безобразие. Фенрис согласился, а я предложил свою помощь.
— Спасибо, Певчий. Можешь ведь быть приличным человеком, когда захочешь.
— Не стоит благодарности, мастер Тетрас.
— Зная тебя и эльфа, не сомневаюсь, трупы выносили штабелями. Странно, что город не полнится слухами о резне.
— Мы никого не лишили жизни, разве что выбили по ходу дискуссии пару зубов. Да, это был очень увлекательный диспут, и знаешь что, Варрик? — Себастьян смешливо прищурился: — Вопреки слухам, я читаю не только Песнь Света. Недавно мне попался в руки популярный опус под названием «Трудная жизнь в Верхнем городе»...
— Автограф, вашество?
— Непременно, но позже. Когда автор порадует нас полноценным изданием, а не разрозненными главами. Своеобразная манера, в которой Фенрис провел переговоры, напомнила мне одного из персонажей, тоже элвен из Тевинтера с трудной судьбой. Глубокомысленные намеки и саркастичные аргументы, на которые и ответить толком нечего. Господа и дама из Общества отважно пытались возражать, но быстро приуныли. Они согласились взять свои претензии назад. Поле битвы осталось за нами. Мессир Ольвин сейчас трудится над подробной запиской касательно возможности заполучения имущества. Заброшенный особняк в Верхнем городе, верно?
— Да ты проницателен, аки судия.
— Нетрудно догадаться, — Себастьян чуть подался вперед, одарив собеседника пристальным синим взором: — Я имею основания доверять тебе, мастер Тетрас — и искренне надеюсь, ты воздержишься от попыток втянуть Фенриса в противозаконные деяния. Он не заслуживает того, чтобы быть обнадеженным, а после — использованным и обманутым.
— Чтоб тебя Андрасте молнией покарала, Певчий, — возмутился гном. Остроухий засранец еще ноет, якобы у него не сыщется ни друзей, ни союзников? Да люди с легкостью покупаются на его скорбные взгляды и со всех ног бросаются помогать, защищать и спасать бедного эльфа! — За кого ты меня принимаешь?
— За дельца, предпринимателя и человека... в смысле дворфа весьма гибких моральных устоев.
— Нормально все с моими устоями. Они тверды и незыблемы. И с Фенрисом все будет отлично. Он наконец выбрался из пыльного угла и начал решать скопившиеся проблемы. Будучи его друзьями, мы всячески стараемся приглядывать за ним, ведь так?
— Совершенно верно, — кивнул принц. — Увы, мастер Тетрас, партия за мной.
— Еще заход? — предложил Варрик, изучив положение фишек на доске и убедившись, что его впрямь обставили. — По серебрушке на кон, так, чисто для интереса. А выигрыш пожертвуешь в пользу бедных. Кстати, мессир Ваэль, как насчет принять участие в благотворительной миссии во имя Андрасте и монны Амелл-Хоук?..
На исходе месяца отсутствия Фенриса в «Висельник» пожаловали вроде как заключившие перемирие братья Хоук в компании Мерриль. Карвер и эльфийка шмыгнули за отдаленный стол, да так там и засели, шушукаясь и распивая вино куда получше сортом, чем традиционный горький эль за три гроша. Гаррет махнул в сторону варрикова нумера люкс, рухнул в кресло и озадаченно вопросил:
— Дружище, что за хуйня происходит?
— Конкретней, пожалуйста, — попросил Варрик. — В Киркволле случается много разнообразной хуйни одновременно. Какая именно тебя интересует — та, что в порту, в Казематах, в Хартии, в «Цветущей Розе» или в Клоаке?
Хоук задумался, наматывая на указательный палец заплетенную от виска тонкую темно-рыжую косицу, и уточнил:
— Та, что у меня дома. В новом особняке.
— Вы наконец переехали? — обрадовался за друга Варрик. — Когда проставляешься? Здесь отметим или завалимся к тебе, обрадуем соседей?