Перебравшись из спальни в гостиную, Варрик начал собирать стопки разложенных на столе бумаг. Фенрис застыл, сложив руки и подпирая бедром книжный стеллаж. Снова затянутый в черный доспех из выделанной кожи и гибкой стали, спокойный и обманчиво бесстрастный. Снова — просто друг, напарник и тот, кому можно доверять. Тот, без кого невозможно.
История третья. Свистать всех наверх!
Глава первая.
— Пелла, это Варрик. Варрик, поздоровайся с Пеллой.
— Как поживаете, монна Пелла? Слушай, это входит в обязательный ритуал знакомства или церемонию взаимного расшаркивания с чужой собственностью можно пропустить?
— Мы не возмущаемся твоему многолетнему поклонению Бьянке, и ты не ворчи!
— Зря мы ему потакаем. Однажды гномья навязчивая привязанность к арбалету перерастет в маниакальную страсть. Там и до одержимости рукой подать. Мор вас обоих возьми, вы помогаете или просто вышли языками потрещать?..
— Кто мы такие, чтобы мешать тебе исполнять предначертанное Творцом? Ведь в мудрости своей Он сотворил эльфов исключительно для грязных и тяжелых работ, а также для утоления людской похоти.
— Иза, ты опять за свое?..
— Молчу-молчу. Вот, схватила корзинку и убежала сломя голову.
— Бутылки не разбей! Кстати, насчет маниакальных страстей. Кто бы меня попрекал одержимостью, только не эльф с собранием двуручников больше него ростом. Напомни, как ты обозвал свое последнее приобретеньице?
— Благой вестью. Варрик, хватит дурить. Пелла хоть и неказиста с виду, но вполне надежна. Соберись с духом и вперед. Для героя, прошедшего Глубинные Тропы, это проще, чем с бревна упасть.
Подавая наглядный пример, Фенрис забрал оставшиеся мешки с провиантом и легко шагнул с края каменного причала, встав босыми ступнями на широкий борт «Пеллы». Вельба чуть качнулась под его весом. Эльф спрыгнул вниз, к непривычно деловитой Изабелле.
Мастер Тетрас остался в гордом одиночестве. Посреди охваченной утренней суетой киркволльской гавани, насквозь провонявшей тухлой рыбой, солью, дегтем, отсыревшим деревом и тонкими, едва уловимыми ароматами экзотических фруктов. На соседнем причале яростно торговались за улов нынешней ночи. Перекупщики лаялись с грузчиками, рыбаки вели извечную грызню с моряками торговых судов, пирожница сипло выхваливала свой товар. Надрывно скрипели колеса тележек со свежей рыбой. Кто-то грозился набить кому-то морду за неотданный карточный долг. Кто-то требовал, чтобы засранцы с «Медузы» живо вернули спертый багор и сеть. Плескалась под сваями грязная вода, орали чайки. Прекрасная жизнь большого приморского города била ключом.
Перед мастером Тетрасом неодолимой преградой лежали сходни — две широкие, перехваченные рейками, потрепанные доски. Ведущие прямиком в Бездну, на борт вельбы с непритязательным названием «Пелла». Варрик полагал, пиратка наградит свою плавающую собственность громким и вычурным прозвищем. Однако Ривейни из неясных (может, даже сентиментальных) соображений сохранила имя, данное лодке предыдущим владельцем, кривовато намалеванное белой краской по обе стороны носа и на низкой корме.
Утешало одно — вельба мало походила на образ, нарисованный бойким воображением Варрика. Не верткая плоскодонка, но вместительная посудина с плавными обводами корпуса, поблескивающими начищенной медью деталями и высоченной мачтой, опутанной паутиной такелажа. Со спокойным достоинством она покачивалась туда-сюда, с ее бортов свисали туго набитые мешки, препятствовавшие соударению вельбы и причала. «Пелла» вроде бы не собиралась рассыпаться грудой изъеденных морским червем досок. Хотя хрен его знает, сколько лет она уже бороздит Недремлющее море...
«Пара дней, — твердил себе Варрик, бочком перебираясь по сходням. Доски прогнулись под его немалым весом и зловеще скрипнули. — Я согласился на эту безумную авантюру исключительно ради Фенриса. Сяду в тихий уголок в обнимку с бутылочкой бренди и буду надеяться на лучшее. Пусть эти повелители морей радостно сходят с ума. Моя цель — вернуться живым и невредимым. Пригоршня новых познавательных впечатлений тоже не повредит, но уцелеть — это главное».
— Шуруй вниз, — скомандовала Изабелла, стоило дворфу опасливо ступить на борт. — Мы вчера швыряли барахло куда попало... приберись, а?