— Черканем килем по дну и нам крышка. Еще есть отличный шанс, что с орлейского борта нас не заметят и при смене курса разотрут в щепки о тамошние бараньи лобешники.
— Если ты нормально нас откренишь, мы проскочим!
— Напоминаю, я эльф и во мне полтораста фунтов весу. В прошлый раз сама орала, что...
— Нацепи свою железную оглоблю, хоть какая-то от нее польза!
— Десять лишних фунтов ничем не помогут. Нет, Варрика на борт ставить нельзя, даже не заикайся.
— Почему мы не можем и дальше спокойно плыть к Рваному берегу? — влез донельзя заинтригованный Варрик.
— Изу терзает чувство глубокой зависти к роскошному чужому фрегату, пока сама она позорно бултыхается в маленькой лодчонке, — хмыкнул Фенрис.
— И это тоже, — не стала отрицать пиратка. — Но куда больше меня возмущает, что вы, два обмудка, не верите в мой опыт! В мой расчет! И в то, что я знаю, что делаю!
«Не эти ли слова Изабелла прокричала своей команде за миг до того, как ее корабль врезался в рифы и канул на дно морское?»
Мастеру Тетрасу хватило тактичности смолчать, однако Изабелла неплохо умела читать по лицам.
— Хрен вам, а не кораблекрушение, — отчеканила бывшая пиратка, гордо выпрямляясь. — Фенрису простительно, он вообще никому не доверяет. Но ты, дорогой друг, сейчас прям-таки в душу мне плюнул. Смачно так харкнул. Поэтому я сделаю это. Обгоню орлейских говнюков и первой выйду в залив. Докажу свою правоту вопреки трусливым мужским колебаниям и сомнениям. А когда я буду праздновать заслуженный триумф, его разделит со мной Бьянка.
— Нет.
— Да.
— Оставь Бьянку в покое, сумасшедшая ты женщина.
— Уверена, она давно в тебе разочаровалась. Прямо как я сейчас.
— Пока вы треплетесь, время уходит, — напомнил Фенрис, прерывая дуэль раздраженных взглядов между Ривейни и Варриком. — Решай уже что-нибудь... капитан Изабелла.
— А ты чего расселся, как кот на заборе? Яйца вылизываешь и хихикаешь в кулачок? — вызверилась на своего единственного подчиненного пиратка. — Живо поднимай стаксель! Сейчас выясним, кто тут настоящий моряк, а кто орлейский жабоеб!
— А мне что делать? — заикнулся Варрик.
— Осьминогу хуй приделать!
Дворф в кои веки восхищенно осекся. Слог Изабеллы порой обретал краткость и сокрушительность, сравнимые разве что с метким ударом гномской секиры по черепу гарлока.
Оживившаяся парочка немедля развила бурную деятельность. Сквернословя сквозь зубы и постоянно оценивая взглядом расстояние до расписной кормы «Гордости», Изабелла металась, шустро манипулируя добрым десятком веревок — затягивая одни и ослабляя другие. Фенрис, стоя на носу вельбы, поспешно крутил блестящую медью лебедку — и загадочный туго свернутый холщовый куколь развернулся, со скрипом поехав по тросу вверх и обратившись дополнительным парусом. Отбеленным, украшенным аляповатым изображением герба Киркволла и сотканным из более легкого материала.
Хлопнув несколько раз, парус рывком надулся, выпятившись грудью чайки-фрегата. Звук рассекаемой корпусом воды изменился, из размеренно-плещущего став журчащим и напоминая тот, что издает быстрая река на перекатах. Варрик только успевал вертеть головой туда-сюда, наблюдая, кто чем занят и угадывая смысл действий. Изабелла развернула вельбу под острым углом к ветру, отчего мачта с парусами и хитрая веревочная паутина тросов натянулась, упруго дрожа. Пришитые к закраинам паруса цветные ленточки вытянулись, часто трепеща — похоже, они располагались там вовсе не для праздного украшения, но с некой полезной целью.
— Чародейки, — коротко пояснила Изабелла, заметив, что именно привлекло внимание Варрика. — По ним следят за силой и направлением ветра. Хорошо идем, разгоняемся... а теперь держись крепче.
— Ривейни, что ты затеяла? Пора паниковать?
— Ой, да брось, тебе понравится, — ухмыльнулась пиратка, сверкнув золотой каплей-бусиной под сочной нижней губой. — Ты ведь любишь острые ощущения?
Орлесианский парусник внезапно стал очень близким. Можно было разглядеть облупившиеся морды львов, бликующие стекла в выпуклом фонаре капитанской каюты и тающие водовороты, оставленные поворотами массивного рулевого пера. Пролив начал медленно изгибаться, впереди проступили изломанные очертания огромных статуй, третьей пары Близнецов. Скалистые берега канала, пробитого в незапамятные времена чудовищной силы магическими заклинаниями, пошли вниз. Мелькнула темная зелень, напоминая о том, что в окрестностях Киркволла есть не только шахты и каменоломни, но и еще не вырубленный до конца лес Планасен.