— Ну, было бы предложено, — Изабелла безмятежно завалилась на скамью рядом с Варриком, уронив буйную головушку дворфу на колени. Встретив негодующий взгляд Фенриса яснейшей из улыбок: — Проблемы, юнга?
— Иза, ты нарываешься.
— А ты очарователен, когда злишься.
— Я не злюсь!..
— Ну и нехрен тогда скалиться. Мастер Тетрас не твоя личная собственность.
— Но и не твоя тоже, — крепкое дерево румпеля грозило вот-вот пойти трещинами под пальцами. На миг Фенрис аж зажмурился, борясь с настойчивым желанием вышвырнуть нахальную подругу за борт. — Ты клялась смотреть, но не трогать.
— Ничего не трогаю, никого не лапаю, убедись сам, — Изабелла демонстративно помахала обеими руками. Ядовито сверкнули алые камни в зрачках золотых змей-браслетов. — Таращусь исключительно на тебя. Если снимешь рубашку, вообще глаз не отведу.
— Нет.
— Я волшебное слово знаю. Варрик, попроси его, тебе он точно не откажет. Пожалуйста, пожалуйста, осуществи мою заветную мечту — вздрочнуть на то, как красавчик-эльф нагишом стоит у руля!
— Иза, мое воображение уже кровоточит от твоих фантазий. Особенно тех, что касались блестящего масла и коварных планов устроить мою дуэль с Аришоком.
— Да ты хоть сознаешь, бестолочь, что своим упрямством сорвал поединок века? Мы бы озолотились, продавая билеты! — вскинулась пиратка. — И вообще, я помогаю Варрику собирать материал для будущего романа. Эпизод с маслом и дуэлью отлично дополнит воспоминания Ферри о его полоумных хозяевах. Еще там будет дряхлая магистресса, помешанная на соблюдении рабами интимной гигиены. Расслабленный умственно и телесно архонт с хроническим нестояком. Этот хрен обожал глубокий минет по-эльфийски от своего непокорного телохранителя, и вот однажды...
Фенрис страдальчески закатил глаза.
— Изабелла, — Варрик запустил пальцы в густую копну темно-каштановых волос пиратки. Ривейни с готовностью ткнулась затылком в подставленную ладонь и, кажется, замурлыкала, — у тебя столько отличных идей, но пока ты предоставила мне единственный завершенный образчик изабеллетристики. Да и тот пришлось жестоко править. Драгоценная моя, когда ты направишь свою неуемную энергию на более полезные цели?
— Как устоять перед искушением потыкать палочкой в злобного котенка? — скорбно откликнулась вопросом на вопрос Изабелла. — Ладно, ладно, уговорил. Не буду я дразнить твое остроухое сокровище. Вернемся, наваяю тебе душещипательную историю. Выбирай — пять неудачных свиданий капитана Эндаллен, пьяные грезы Рубаки о недоступном эльфийском бармене или тайная встреча в «Цветущей Розе» крайне порочной леди Мариэль и неискушенного молодого стражника, как бишь там его?
— Джевлан. Строчи про «Розу», тут я не сомневаюсь в твоем доскональном знании материала.
— А я так хотела трогательных соплей про бармена, — шмыгнула носом пиратка. — Ладно, юный девственный служитель порядка тоже сойдет. Как насчет цепей-плетей-шелковых веревок?
— На первом свидании? Мариэль, конечно, дама решительная и склонная к экспериментам, но надо ж соблюсти хоть видимость приличий и сохранить привкус интриги.
— М-да, точно. С цепями я малость погорячилась. Ладно, выкручусь, где наша не пропадала.
На борту воцарилось умиротворенное спокойствие. Вдалеке тянулся безлюдный скалистый берег охристого цвета, иногда прерываемый глубокими ущельями. Солнце укрылось за пепельно-сизыми облаками, ветер звенел в снастях, мерно плескалась вода. Изабелла свернулась на узкой скамье и, пригревшись, задремала на коленях у дворфа. Варрик рассеянно перебирал ее волосы, размышляя о том, что день выдался на редкость суматошным, но стоящим того, чтобы выделить ему отдельное место в закромах памяти. В трудные времена извлекать, как драгоценность из сейфа, и любоваться прошлым, обретая в воспоминаниях силы жить дальше.
Фенрис окликнул приятеля, сообщив, что прочел черновики завершающих глав «Трудной жизни». Как и предполагал Варрик, ни один из предложенных вариантов развития событий эльфа не устраивал. Какое-то время они вполголоса обсуждали хитросплетения судеб героев и грядущий финал романа. Мастер Тетрас считал наилучшим открытое завершение с горько-сладким привкусом воздаяния злодеям и моральным вознаграждением некоторым из выживших героев. Фенрис предлагал жестокий, но более реалистичный вариант, оставлявший простор для воображения читателей и возможность продолжения истории в следующей книге.