– В отличие от Джоди, – покачал головой отец. – Однажды мы с Одри застали ее в кладовке, где она съела целую коробку шоколадного печенья.
– Мне тогда было пять лет, – напомнила я.
– До чего мы похожи, – рассмеялась Элиз. – Я могла целыми днями не есть ничего, кроме сладостей.
– И все же сумели сохранить стройную фигуру, – заметил отец.
– Хороший обмен веществ, – пожала плечами Элиз. – И немного везения… Ну, каков вердикт? – спросила она, переводя взгляд с меня на отца.
– Пальчики оближешь! – воскликнули мы с отцом в один голос.
«Наконец-то мы хоть в чем-то с ним согласны», – подумала я.
– Я очень рада. Вот молоко и сахар к чаю, – указала Элиз длинными изящными пальцами на середину стола.
– Мне ни того, ни другого, – заявила Трейси, а я решила не отказываться.
– Итак, – начала Элиз, – уверена, у вас есть вопросы. Кто первый?
Следующие полчаса мы провели за обсуждением требований и соображений моего отца. Но на самом деле это было лишь для вида: все понимали, что решение принято. Незримый контракт был заключен в ту минуту, когда Элиз впорхнула в переднюю дверь на двадцать минут раньше назначенного времени с тарелкой шоколадных кексов собственного приготовления. Еще до нашего с Трейси прихода она успела обезоружить отца очаровательной непринужденностью и точеной фигурой.
Хотя папа, по обыкновению, не собирался сдаваться без боя.
– Не возражаете, если мы все обговорим между собой? – попросил он, когда гостья начала убирать со стола. – Джоди свяжется с вами вечером.
– Вполне разумно, – ответила Элиз; если отсрочка и огорчила ее, она никак этого не показала. – Была очень рада с вами познакомиться, – сказала она Трейси и отцу перед уходом. – И, пожалуйста, попрощайтесь за меня с миссис Дандас.
Мы смотрели, как она идет по дорожке перед домом. Мне снова потребовались все силы, чтобы удержаться и не побежать за ней.
– Ты шутишь? – спросила я отца, когда он закрывал дверь. – О чем тут еще говорить? Она просто феноменальна! – Я обернулась к Трейси за подтверждением.
– Это папе решать, – пожала плечами сестра.
– Разве она не идеальна? – настаивала я.
– Мне она показалась довольно милой, – признала Трейси. – Хотя вряд ли мой голос имеет решающее значение.
Отец улыбнулся.
– Можешь позвонить вечером миссис Вудли. Скажи ей, что мы все обговорили и готовы дать ей попробовать.
– Не понимаю, почему ты сразу не сказал ей об этом, пока она не ушла.
– Потому что не следует давать прислуге понять, что она победила, – пояснил папа и подмигнул Трейси, словно мне этого никогда не понять.
– Ладно. Хорошо. Как скажешь, – сказала я, мысленно поморщившись от снисходительного «прислуга» и подумав, что нам повезет, если Элиз задержится хотя бы на неделю, прежде чем пустится в бега.
– Мне пора, – сказала Трейси.
– Даже с мамой не поздороваешься?
– Разумеется, я поздороваюсь с мамой, – бросила сестра, хотя убийственный взгляд и показал, что она вовсе не собиралась этого делать.
Я поднялась вместе с ней по широкой лестнице. На верхнем этаже было четыре спальни: две в передней части дома и две в задней, в каждой собственная ванная комната. В детстве мы вместе с сестрой жили в большой комнате с видом на улицу, а комнату в другом конце коридора отец использовал в качестве рабочего кабинета.
– Может быть, она спит, – пробормотала Трейси, когда мы подошли к большой хозяйской спальне, выходящей окнами на задний двор. – Мы же не хотим ее потревожить, – добавила она, пытаясь выдать надежду в голосе за заботу.
Дверь была открыта, и я заглянула внутрь. Возле единственной белой стены стояла двуспальная кровать с пологом на четырех столбах, и на огромных простынях лежала наша изможденная и крошечная мама. Ее немощное тело опиралось на три туго набитые подушки за спиной. Еще по одной подушке было под руками. Два года назад, когда мамино состояние больше не позволило им с отцом спать вместе, он переехал в маленькую спальню по другую сторону коридора.
– Привет, мам, – сказала я и, подойдя к кровати, провела ладонью по редеющим седым волосам, когда-то густым и темным, которыми она так гордилась и ради которых шла на такие жертвы.
Мать медленно повернула голову в мою сторону.
– Здравствуй, милая, – произнесла она, оглядывая комнату. – Это Трейси там?
– Да, мам, это я, – сказала сестра от порога. – Как ты себя чувствуешь?
– Теперь лучше, раз ты здесь. Подойди поближе. Дай на тебя поглядеть. – Одна рука поднялась и схватила Трейси за пальцы. – Какое красивое платье.
– От Виктории Бэкхем, – сообщила Трейси, решив на этот раз не крутиться. – Ну, что думаешь об Элиз Вудли?