Не нужны ей дурацкие покупки! Она и пришла только для того, чтобы немного отвлечься. Забыть о Ленни! Можно подумать, такое возможно.
– Спасибо, все в порядке. Я поеду домой… и все проверю.
Грейс позвонила в «Американ экспресс». Бесстрастный голос уведомил ее, что счет Ленни «ликвидирован».
– То есть как «ликвидирован»? Кем? Я ничего не ликвидировала!
– Простите, мэм. Ничем не могу помочь. Счет вашего мужа закрыт.
Худшее ожидало ее впереди. Начали прибывать горы счетов за неоплаченные услуги. Потом позвонил какой-то неприятный человек и сообщил, что платежи по закладным за дом просрочены на пять месяцев.
– Простите, сэр, но, думаю, вы с кем-то меня перепутали. Наш дом не заложен.
– Миссис Брукштайн? Я говорю с миссис Брукштайн?
– Да.
– Оставшиеся выплаты по закладной – шестнадцать миллионов семьсот шестьдесят два доллара четырнадцать центов. Закладная взята на оба имени: ваше и мужа. Хотите, чтобы я переслал вам подтверждение?
И лишь когда Кончита, преданная горничная Грейс, уволилась из-за невыплаченного жалованья («Простите, миссис Брукштайн, но муж не позволяет мне приходить, пока не заплатите»), Грейс наконец преодолела стыд и призналась Джону в финансовых затруднениях.
– Это безумие, – всхлипывала она в телефонную трубку. – Ленни стоил миллиарды, а я вдруг стала получать все эти счета! Нигде не принимают мои карточки. Ничего не понимаю!
На другом конце долго молчали.
– Джон! Ты слушаешь?
– Да, Грейси. Думаю, тебе лучше приехать.
Джон Мерривейл не находил себе места. Он нервничал даже больше обычного. Грейс заметила, что он постоянно почесывает шею и избегает встречаться с ней глазами.
Они уселись на диван в его кабинете, и он стал объяснять:
– П-по городу ходят слухи, Грейси. На Уолл-стрит и среди наших инвесторов. После того, что случилось с Ленни, нами заинтересовалось ФБР.
– ФБР? – ахнула Грейс. – Но почему? Что за слухи?
– Ленни был гением. Блестящий ум. Поразительно талантливый инвестор. Одной из причин успеха «Кворума» было то, что он ни с кем не делился своей стратегией. Как в большинстве лучших страховых фондов, его модель была строго секретной.
Грейс кивнула.
– Он как-то говорил, что это все равно как унаследовать от бабушки рецепт соуса к спагетти. Все, кто этот соус ест, пытаются разгадать, как его готовить, но наверняка ничего сказать не могут.
– Совершенно верно, – улыбнулся Джон. И подумал – она и впрямь совсем ребенок.
– Моей работой было добывание средств для «Кворума». Обязанностью Ленни было вложение этих средств. Никому, даже мне, неизвестно, во что он их вкладывал. До его исчезновения это особого значения не имело.
– А после?
– Несмотря на размеры и огромный успех, «Кворум», фигурально говоря, оставался театром одного актера. После исчезновения Ленни люди захотели забрать свои капиталы. Много людей. Одновременно.
– В этом и состоит проблема?
– Да, – вздохнул Джон. – Огромная сумма… видишь ли, мы не знаем, куда девались деньги. Никаких документов. Все так запутано.
– Понятно.
Грейс немного подумала.
– При чем тут ФБР? Они пытаются выяснить, где деньги?
Джон яростно поскреб шею.
– В некотором смысле – да. Но боюсь, тут имеются свои неприятные стороны. Деньги – десятки миллиардов – неизвестно где, и полиция считает, что похитил их Ленни.
– Что за абсурд! Ленни никогда бы не прикоснулся к чужим деньгам! И зачем ему обкрадывать собственный фонд?
– Я в это не в-верю, Грейси. И хочу, чтобы ты это знала.
Джон сжал ее руку.
– Но другие верят. ФБР, инвесторы, газеты… все делают преждевременные выводы. Считают, что, как только Комиссия по ценным бумагам и биржам начала расследование, Ленни понял, что «Кворум» рухнет и его изобличат. Г-Грейс, говорят, что Ленни покончил с собой.
Грейс стало дурно.
«Самоубийство? Ленни? Нет. Никогда. Даже если бы он и украл какие-то деньги, никогда бы не покинул меня. Не ушел бы из жизни добровольно!»
Усилием воли она удержалась от крика.
– Что бы ни случилось на той яхте, Джон, это несчастный случай. Ленни был счастлив, когда уходил от меня тем утром. Почему кто-нибудь из ФБР не поговорил со мной? Я бы все им сказала!
– Уверен, рано или поздно они захотят поговорить с тобой. К-как только выдадут свидетельство о смерти, начнется расследование. Но сейчас главная цель – найти пропавшие деньги. Пока этого не случится, все счета «Кворума», как и твои личные, будут заморожены.
Грейс, примостившаяся на краю дивана, выглядела жалким маленьким воробушком. Будь Джон менее застенчив, наверняка обнял бы ее, но он только сказал: