Любопытно, но все эти истории и тот эмоциональный заряд, которым мы их наполняем, остаются неизменными всю нашу жизнь. Однако используем мы свои байки, пусть и правдивые, не всегда одинаково. Иногда они служат средством понять, почему мы застряли в прошлом, в другой раз помогают нам не делать того, чего мы делать не хотим. Мы «подсаживаем» людей на свои драмы и травмы для того, чтобы и они поварились в нашем беспокойстве и боли; мы можем даже вызвать у них чувство вины за то, что они сделали нам, или за то, что могли, но не сделали.
Но настают времена, когда мы используем свои истории иначе. Они уже не помогают нам загонять себя в рамки или продолжать оставаться неудачником, с их помощью мы, напротив, понимаем, почему мы о себе такого мнения. Мы вскрываем пробелы и искажения в представлениях о самих себе. Воспринимая их именно так, мы можем обнаружить ментальные ограничения, сдерживающие нас, когда мы уже выросли, и внушающие нам ложную веру в то, что мы не способны достичь своих целей или воплотить в жизнь мечты. Теперь наши рассказы служат мощным позитивным катализатором и стимулом к переменам. Они могут даже исцелять — если мы поделимся ими с теми, кто пережил подобные эмоциональные травмы.
Уверена, вам доводилось слышать истории о настойчивости, упорстве, решимости, бесстрашии; о людях, отважившихся проникнуть в темную ночь души и выйти просветленными. А как насчет случаев, когда кто-то сражался с раком и вышел победителем или преодолел неимоверные трудности и построил жизнь, которой желал бы каждый из нас? О таких ситуациях рассказывать вновь и вновь не просто нужно — обязательно, ибо они воодушевляют других. Мы все нуждаемся в ежедневной дозе мотивации, чтобы радоваться жизни и здоровью. Такого рода истории трогают душу и наполняют отвагой не сдаваться, когда тучи над головой сгущаются.
Остерегаться нужно лишь тех историй, которые побуждают жалеть себя, быть жертвой и зарождают в нас разрушительные чувства — уныние, беспомощность, отчаяние, разочарование, ненависть и гнев. Такие рассказы не сослужат нам хорошую службу, потому что мы воспользуемся ими в качестве оправдания и уже не сможем реализовать свой истинный потенциал. Они подрывают веру в себя, мы застреваем в моделях поведения, мешающих нам рискнуть и попробовать что-то новенькое. Это сюжеты, питающие наши страхи, терзающие эмоции и не дающие быть самими собой. Они вызывают боязнь пропилить себя и заявлять о своих потребностях. Эти истории нужно менять, поскольку рано или поздно они осядут в теле в виде какой-то болезни или недуга.
Наше развитие и становление — процесс воистину экстраординарный. Мы приходим в этот мир открытыми, наивными и невинными. Все, что мы делаем, для нас ново. Жизнь дарит радость, благоговение, удивление и восхищение; мы находим огромное удовольствие в делах абсолютно простых. В младенчестве мы кричим от восторга, впервые услышав собственный голос и обнаружив в себе способность смеяться, можем долго и пристально разглядывать движения своих рук и пальцев. Малышами веселимся, когда дотягиваемся до стола, и заливаемся смехом, сделав первые шаги.
Мы оглядываемся, чтобы посмотреть, видит ли нас кто-нибудь, и учимся распознавать выражение родительских лиц — так ли радостно и им. Если они хлопают в ладоши и подбадривают нас, нам хорошо, и мы хотим ходить и ходить, пока не научимся твердо и самостоятельно стоять на ножках. Если же нас ругают за то, что мы касаемся стола и хватаем все подряд, познав радость самостоятельного передвижения, нас охватывает смятение от смешанных посланий. Мы начинаем понимать, что их радует, а что нет. Однако в этом возрасте, когда осознание того, что доставляет родителям радость, возрастает, мы все равно сосредоточены на своих собственных потребностях и получении того, чего мы хотим, и тогда, когда хотим. Если нужно, мы вовсю пользуемся эмоциями как средством показать, что желаем этого. Нас ничем не остановить.
В возрасте от трех до шести лет все кардинально меняется. Мы вступаем в фазу социализации — когда нужно перестать быть центром Вселенной и начать делить предназначенное только нам внимание с другими. В результате мы втягиваемся в борьбу за внимание и ищем похвалы, признания, одобрения и приятия с целью получить любовь и испытать довольство собой.
Наша мотивация смещается с собственных желаний к удовлетворению потребностей других. Мы узнаем, что для всего есть время и правила, и обнаруживаем: наши желания удовлетворятся лишь в том случае, если мы научимся ладить с другими и подстраиваться под их нужды. Наши истерики больше никто не терпит, нас бранят за то, что сходило нам с рук еще совсем недавно. Наша эмоциональная реакция начинает отражать чужую: родительскую, братишек-сестренок, нянечек и воспитателей.
Но даже пройдя всю эту перестройку, наш внутренний ребенок остается любопытным, непреклонным, мятежным и готовым открывать новое. В качестве примера возьмем обучение езде на велосипеде. Мысль о новеньком двухколесном друге приводит нас в восторг, ведь это первый вкус свободы, независимости и осознания, что нам что-то подчиняется. Когда мы впервые взбираемся на «велик», мы чувствуем себя в безопасности — родители нам сказали, что есть вспомогательные колесики, которые не дадут нам упасть. Мы понимаем, что на эти колесики можно положиться, они помогут устоять и ехать вперед. Когда их отцепляют, мы пытаемся научиться держать равновесие и управлять этой машиной. Мы падаем, встаем и пробуем снова, пока не освоим искусство езды на велосипеде. И не важно, что иногда приходится плакать, — мы не сдаемся. Мы лишь тогда падаем духом и обижаемся, когда кто-то говорит, будто мы ведем себя не очень хорошо, и мы усваиваем: плакать — это плохо, раз за это ругают.
В возрасте от 6 до 13 лет нас настигает новая волна проблем и испытаний: это период, когда мы наиболее впечатлительны и восприимчивы к мнениям и взглядам других, даже совсем незнакомых людей. Вообще-то большинство историй, которые мы затем пересказываем всю жизнь, уходят корнями именно в этот период — именно Сейчас закладывается наша самооценка, уверенность в себе, чувство собственного достоинства и будущее самовосприятие. Как раз в эти годы обусловленность и делает свое «грязное» дело по отношению к нашей индивидуальности и самовыражению, ведь тогда мы и совершаем сознательный выбор подавить своего внутреннего ребенка. Мы усваиваем, что выражать эмоции или говорить о своих потребностях не всегда приветствуется и одобряется, а порой и вовсе бывает неуместно. Наши представления о любви и ожидания начинают вырисовываться только в отношении к нам тех, кто старше.
В этом возрасте мы также начинаем искать признания, поддержки и одобрения, в которых так нуждаемся, вне семьи. Мы хотим нравиться и слышать от других, что мы особенные, умные, одаренные, веселые, любезные, находчивые и талантливые. Именно в это время наши истории становятся нашей идентичностью. Если нам говорят, что мы хорошие дети, способные ученики, приятны в общении, симпатичны или даже красивы, перспективны и вообще далеко пойдем, мы охотно верим и у нас формируется здоровое представление о самих себе. Если же, наоборот, нам говорят, будто мы тупые, безнадежные, неполноценные, смутьяны, отвратительные ученики, неудачники в социальном плане, неспособны сделать правильный выбор или просто недостаточно хороши — или что никогда ничего в жизни не достигнем, — мы им тоже верим и у нас складывается нездоровое восприятие себя.
В результате мы живем, опираясь на — или спотыкаясь об — эти мнения всю последующую жизнь. Если наши представления о себе здоровы, то «здоровы» и наши истории, и наоборот: нездорово самовосприятие — ему под стать и наши рассказы о себе. Однако, сколь бы замечательным ни было наше детство и связанные с ним истории, у каждого из нас найдется по меньшей мере одна тема, с которой мы боремся и о которой то и дело повествуем, когда не удовлетворены собой. Правильно это или нет, справедливо или несправедливо, но это период в жизни, когда ожидания других и их собственные нездоровые истории влияют на нас больше всего и служат самосбывающимися предсказаниями нашей зрелости.