Гермиона упала на корточки, как только солдаты снова открыли огонь. Пальцами правой руки она буквально впилась в предплечье левой. Проклятья мерцали над головой ярким светом. Одно из них задело её ногу, и Гермиона перестала её чувствовать. Она начала падать, но уже вырвала тонкую окровавленную волшебную палочку из левой руки, и творила очередное Фините скользкими от крови пальцами. Ей не нужно было целиться. Воздух в сфере был довольно плотным.
Если бы она была злой, то могла бы трансфигурировать кислоту, хотя и понадобились бы дополнительные ухищрения в отношении нагнетательного насоса и камеры, что они использовали. Это же была просто вода. Вода, вода повсюду. В плотном облаке водяных частиц вокруг них, во рту (с привкусом пыли) и в легких. И хуже всего, они все сделали по несколько жадных глотков в последние пару секунд, вдыхая трасфигурированный воздух из того, что должно было казаться маленькой бомбой.
В лёгких Гермионы и всех этих четырнадцати ведьм и волшебников были альвеолы, которые растут пучками вдоль бронхов, как виноград, и переносят кислород в кровь, где связывают его с красными кровяными тельцами, которые бегут по капиллярам и артериям. Кислород тотчас же распространяется по всему телу, в каждую живую клетку, производя аденозин трифосфаты в триллионах митохондрий по всему организму.
Однако сейчас, в одно мгновение, значительная часть этого кислорода просто превратилась обратно в воду.
И это была последняя мысль, которая посетила Гермиону, в течение неопределённого количества времени.
Она могла чувствовать. Она стояла на четвереньках, зарывшись пальцами в скалу перед ней. [15] Она была слепа и глуха. Но все еще жива и в сознании.
Гермиона на секунду расслабилась, наслаждаясь внезапной тишиной, затем откинулась на пятки и поднялась на ноги. Это было не сложно; это даже не причинило боли. Просто какой-то процент клеток в её теле был мёртв. Точное число было трудно подсчитать, но она не думала, что их может быть много. Полпроцента?
Пока ее зрение и слух медленно возвращались (звуки состояли главным образом из высокого шума в ее голове), она оценивала обстановку. Все четырнадцать ее противников либо извивались в агонии… либо лежали неподвижными и посеревшими.
Не теряя времени и не обращая внимания на некоторую нетвердость в ногах, Гермиона выдернула ещё один предмет из Кошеля с Непонятно-Каким-Оружием-Для-Бомбардировки. Она быстро перемещалась от тела к телу с устройством, которое когда-то было могущественной реликвией древних и ушедших дней: хромированной машинкой для размена монет. Далеко в прошлом она позволяла менять деньги проводникам в поездах.
Она нажимала на кнопку машинки над каждым телом. На них падало по монете, и они исчезали с мокрым всасывающим звуком. Исчезали, чтобы быть спасёнными, отправляемые в Тауэр, к единственному человеку в мире, который может исцелить такие травмы.
Устройство издавало удивительно приятный звук каждый раз, но она не останавливалась, чтобы им насладиться. Кер-чак. Кер-чак. Кер-чак. Кер-чак.
По пути она нашла свою обычную палочку и вложила ее обратно в кобуру. Вторая палочка, всё ещё окровавленная Ульна Ультима[16] (Гермиона гордилась этим названием), отправилась в кошель.
Закончив, она остановилась и огляделась. Гермиона была одна на том, что когда-то являлось скалистым плато, но теперь более походило на разбомбленный лунный ландшафт. Изломы словно приоткрывали Гёреме, которая была покрыта сотней огромных трещин, всё ещё дымящихся от удара. Мантия Гермионы была порвана, прожжена и порезана, а также пропитана кровью во многих местах. Но её раны исчезли: за последние несколько минут сломанные кости срослись, глубокая рубленная рана на спине затянулась, а миллиарды погибших от взрыва клеток вновь трансфигурировались в живые. Однако, дементоры не появились. И здесь должно быть больше солдат, удерживающих тени смерти в этом загоне. Загоне, где их кормили.
Операция была спланирована плохо. И она понимала, как сделать её лучше. Когда вы составляете план, посмотрите на каждый шаг и спросите себя: что может пойти не так? Как только вы это сделаете и удовлетворитесь ответом по каждому из вариантов, задайте себе второй вопрос: какие две вещи могут пойти не так одновременно? Всегда учитывайте в плане два независимых сбоя.
15
Можно ли зарыться пальцами в скалу? Да, если ваши ногти режут сталь, как бумагу. Примечание переводчика