Продираясь сквозь густой и колючий подлесник, командир сдавленно шипел от боли. И чем дальше он продвигался, тем сильнее его охватывал гнев. Наконец, разозлившись до такой степени, что раздражению срочно потребовался выход, орк выхватил ятаган, и одним ударом срубил довольно высокую берёзку, имевшую несчастье оказаться на его пути. Орк некоторое время со злобным удовлетворением наблюдал, как срубленная берёзка, постепенно падает вперёд, верхушкой от орка. За ней понемногу открывался вид — сначала крона огромного дуба, потом стало ясно, что этот дуб ещё больше, чем показалось поначалу, ибо стоял он на противоположном конце поляны. А самым последним орк, уже занесший руку с ятаганом для следующего удара, заметил белое пятно на фоне чёрного ствола дуба. И, приглядевшись, понял, что это эльф, целящийся в него из лука.
Даже по принятым у орков канонам красоты эльф был прекрасен. Его красота — скандинавского типа: белая кожа, прямые белокурые волосы… Глаза орка сощурились, увидев врага, и в душе вспыхнул огонь ярости, означающий, что орк готов к бою. Немного повернув своё оружие, орк приготовился метнуть ятаган его во врага. В ответ лучник немного сильнее натянул тетиву…
Эльф прекрасно видел, что орк не трус. После краткого и вполне естественного замешательства орк очень быстро напрягся и ощетинился. Эльф понимал, что орку нужно либо дернуться в сторону, и если повезёт обмануть стрелка — позвать на помощь, либо метнуть в него тяжёлый ятаган, убив врага, но при этом неизбежно получив стрелу в брюхо…
…Мир на некоторое время застыл, даже ветер замер, не решаясь потревожить колоннообразность неподвижных фигур, неподвижность которых нарушалась лишь подёргиванием кисти правой руки эльфа на тетиве, которая сжималась и расслаблялась, равно как и кисть орка на рукояти ятагана — в том же ритме… Вдруг сбоку оба противника краем глаза заметили какое-то движение — это птичка, внезапно взлетевшая с насиженной ветки с резким криком. Орк дёрнулся в сторону новой угрозы, и на долю мгновения опоздал метнуть ятаган. И поэтому после того, как чёрточка ятагана перечеркнула фигуру эльфа, улетая всё дальше и дальше, орк внезапно увидел стремительно разрастающийся из точки, затмевая весь мир — торец полированного острия стрелы, несущейся ему точно в глаз. Видимая орком поляна резко потускнела, затем лес, земля, и небо с облаками закружились словно в калейдоскопе, постепенно тускнея и размываясь, и последнее, что увидел орк в своей жизни — это ярко-бордовые искры на фоне тёмно-синего неба, которых становилось всё меньше и меньше… Темнота.
В строй орков кубарем вкатился орк с обломком стрелы, пробившей ему глаз. Орки ринулись было к раненому, но поняли, что уже поздно — он дёрнулся и застыл. На мгновение шокированные орки замерли, после чего осиротевшая рота с диким стоном ринулась в лес. Главнокомандующий, погружённый в размышления, не сразу заметил неладное и отреагировал слишком поздно. Его громоподобный окрик — "Всем стоять!!!", заставивший всех остальных буквально замереть на месте, лишь бессильно ударил в спины обезумевшей дюжине.
… Эльф молниеносно сместился в сторону, хватая летящий в него ятаган за рукоять. Пылающий чёрным огнём клинок какую-то долю мгновения извивался в его руках, похожий на жало скорпиона, подрагивающее от нетерпеливого желания ужалить, но спустя мгновение подчинился и остался в руках эльфа мёртвым куском железа. Эльф бросил на него взгляд, преисполненный интереса напополам с брезгливостью — именно так смотрят на раздавленного скорпиона — и небрежно отбросил его в сторону, вновь хватаясь за лук. Как раз вовремя — на противоположном краю поляны появились орки.
Лук в руках эльфа словно взорвался, водопад стрел следовал с непостижимой быстротой, накрывая бегущих орков. Орки тоже оказались не лыком шиты — со сноровкой, выдающей немалый опыт, они продолжили наступление, прикрываясь щитами, пытаясь уворачиваться от летящих стрел, и некоторым это даже удавалось. Но, увернувшись от одной-двух стрел, орк неминуемо получал в прорезь шлема третью.
Только седой орк, бегущий в середине, стараясь не вырываться вперёд, прикрываясь спинами бегущих впереди соплеменников — довольно успешно справлялся со стрелами. Держа в руках тот самый бочонок с элем, седовласый каким-то непостижимым образом умудрялся подставлять его под все летящие в него стрелы. Когда расстояние между ним и эльфом сократилось до нескольких локтей, седой понял, что из всего подразделения на ногах он остался лишь один. Прекрасно осознавая, что, оставаясь единственной мишенью, он долго не продержится, орк быстрым перекатом ушёл от уже летящих в него стрел. Эльф мгновенно изменил директрису, направление стрельбы, но опытный орк бросил в него злополучный бочонок, похожий на ежа — и все стрелы достались ему.
Время словно замедлилось, остановилось, и расширенные глаза эльфа успели налюбоваться и неспешно летящим бочонком, медленно впивающимися в него стрелами, и тем, как в диком прыжке вслед за бочонком летит седой, извлекая из ножен ятаган. Вот уже бочонок оказался на расстоянии нескольких локтей от эльфа, вот уже на лице орка отразился весь его коварный план. Орк полагал, что эльф машинально схватит бочонок, и срубить ему голову будет не самой сложной задачей. Вот уже ятаган орка пошел на замах…
Необычайно быстро в руке эльфа оказался меч — тонкий и прямой, которым тот из третьей позиции, снизу вверх, нанёс удар по бочонку. На долю мгновения мир замер, и эстетическое чувство прекрасного в душе эльфа успело насладиться ясно видными ослепительно радужными брызгами эля, в которых играло солнце… Но миг наслаждения красотой не замедлил движения блестящего, словно светящегося изнутри эльфийского меча. Сверкающий клинок продолжил свое движение сквозь рассыпающийся бочонок, сквозь радужные капли — наперерез кривому ятагану орка. Время вновь вернулось к нормальной скорости, раздался резкий звон удара металла о металл — и выпад орка оказался отбит.