- Да, мы с Крисом и Францем, - кивает она в сторону парня, тихо занимающегося покраской фигурок, - прибыли сюда всего пару недель назад. Я только начинаю осваиваться здесь.
- Послушай, Гильда, а этот Крис, он всегда вёл себя так странно? – вдруг интересует Рэй с сосредоточенным видом.
- Ты про его идеи насчёт Штаба? – улыбается Гильда. – Он не доверяет ему и готовит нас к чему-то. Он всегда любил быть главным и вряд ли бы стал сочинять небылицы, да и когда за нами пришли, - она слегка запинается, а Рэй затихает, прислушиваясь. – Мы все выросли в детском доме, там и жили. До того, как всё это случилось. Откуда-то вдруг появились эти огромные тигры, а нам просто повезло, что мы втроём были в другом месте. Они убили всех, кто там был, наших братьев и сестёр, воспитателей, устроили жуткий пожар. Нас они тоже хотели загрызть, но почему-то стали отступать, когда Крис вышел вперёд, чтобы прогнать их палкой. Вряд ли они испугались этой палки, но нападать как будто передумали. Один из них подкрался и чуть не сцапал Франца, и тогда появился этот мужик с ружьём, что привёз нас сюда на вертолёте. Он подстрелил того тигра, и они сразу сбежали, хотя их было четверо против него одного, могли и его загрызть запросто.
- Ну, это же был один из бойцов, а они довольно сильные, - возразил на это Рэй.
- Может быть, - согласилась Линда. – Но мне показалось, что они вели себя необычно. Так что, может, все его рассказы действительно правда.
- Его рассказы? Ты про недоверие к Штабу? Но какая тут связь? – пытался Рэй найти нить в её словах.
- А, неважно. Забудь. Я и так много тебе рассказала. Крис велел пока молчать об этом. Лучше сменим тему, - вдруг заволновалась Гильда, и больше от неё Рэй ничего не смог добиться. Вся эта история ему совсем не нравилась.
- Если тебе нужно будет в город, или появятся какие-нибудь вопросы, всегда можешь обратиться ко мне. Где меня можно найти, я тебе сказал. На этом, пожалуй, всё, - подвёл итог своей речи Даниель на чистом испанском, что для него был родным языком. Он сидел на кровати рядом с новенькой девушкой из Гватемалы, но уходить не спешил.
- Спасибо, - кратко отозвалась Паула и отвела взгляд, задумавшись на пару секунд. – Значит, здесь мало кто говорит по-испански?
- Не очень много таких, верно, - кивает Даниель. – В нашей группе большинство из США или Канады, но есть и мексиканцы, как я, и выходцы из Центральной Америки. Вся Южная Америка на другом этаже, но тебе ничего не мешает познакомиться с кем-нибудь оттуда. Среди них много кто говорит на испанском. Однако все воины общаются друг с другом на английском, поэтому желательно посещать дополнительно занятия по изучению этого языка. У нас тут есть особые методики, по которым ты можешь выучить любой язык, какой только захочешь. Я вот выучил ещё французский, итальянский и немецкий. На всякий случай.
- Я не хочу учить английский, - помотала головой Паула. – Я не собираюсь заводить тут друзей.
- Но тогда тебе будет сложнее обучаться. Почему тебе так не нравится это место? – решается Даниель задать волнующий его давно вопрос, на который ему отвечают упорным молчанием. – Ты говорила, тебя привели сюда силой. Я о таком слышу впервые. Можешь мне рассказать? Я хочу помочь.
- Не то, чтобы силой, - со вздохом отвечает Паула, - но выбора у меня особо не было. У меня никого не осталось, так что куда мне ещё было деваться.
- Ты говорила, что тебя лишили семьи. Твоя семья погибла? Давно это случилось?
- Можно сказать и так. Настоящей семьи ни у кого из нас не было, зато мы были друг у друга. Они мне были, как брат и сестра, два самых близких мне друга. Но я не знаю, стоит ли про это рассказывать, - осеклась она вдруг.
- Почему нет? – напрягся вслед за ней Даниель. – Если тебе слишком тяжело…
- Потому что те воины, что нашли меня и моих друзей, они же их и прикончили, - с суровым видом произнесла Паула, замечая, насколько это изумило собеседника. – Тебя это правда так удивило, или ты просто притворяешься? Мне показалось, у вас это в порядке вещей.
- Нет, я совсем ничего не понимаю, - честно признался Даниель. – Ты точно ничего не перепутала?
- Что там можно было перепутать. Я же не сумасшедшая, - горько усмехается Паула. – Сначала это была просто невинная шалость. С детства я любила играть с солнечными зайчиками и давно заметила, что могу делать странные фокусы с помощью зеркала и солнечного света. Я не собиралась никому это показывать, но один раз мы втроём нарвались на банду отморозков и смогли сбежать только потому, что я вовремя вспомнила про зеркало в своём кармане. Ребята, конечно, удивились, попросили показать, как я это делаю. Потом я пару раз использовала эти фокусы, чтобы кого-нибудь обворовать. Так, по мелочи, чтобы прокормиться. Вот так мы и нарвались на неприятности. Воин, который привёз меня сюда, показал свои более крутые фокусы, а потом убил обоих моих приятелей. Просто они слишком много видели, как он мне объяснил. Мне он не оставил иного выбора, кроме как пойти с ним.