— Странно как-то, что мы не встретили Брэдли, да?– заговорила Мэри, глядя на Тэдди — отметила, что тот за лето стал еще выше.— Такое ощущение, что он решил вообще в Хогвартс не приезжать.
— Ничего странного, он ведь староста, вот и сидит сейчас в специальном купе для старост,— пояснил Тэдди холодно.
— Староста?— удивилась Мэри,— но ведь на нашем факультете ты староста!
Тэдди усмехнулся странной, кривой усмешкой, словно прятал выбитый зуб.
— Я был старостой,— ответил он с нажимом на второе слово,— помнишь тот случай перед экзаменом зельеварения? Когда мы с тобой притащили нюхлеров в кабинет Слизнорта?
— Так, что, после этого тебя…
— Да, лишили значка и полномочий старосты. Я не стал рассказывать, потому что если бы ты из-за этого высунулась, тебя бы точно исключили.
Слова Тэдди, по сути дела правильные, пришлись Мэри не по душе.
— Ну и поделом, зато все вздохнули бы с облегчением,— сказала она задиристо,— это ведь я подбила тебя на ту шутку!
— Да брось ты,— беспечно махнул рукой Тэдди,— знаешь, как меня достали все эти обязанности! Пусть теперь Брэдли помучается!
— А откуда ты знаешь, что он стал старостой?
— Из его письма, он мне его примерно недели две назад прислал, — осторожно сообщил Тэдди, наблюдая за реакцией подруги. Мэри в ответ ничего не сказала, но глаза ее злобно сузились, становясь похожи на щелки. В голове ее уже роились бессчетные ругательства и кары на голову Брэдли, но она остановила возникающий в груди гнев мыслью, что ей, в принципе, все равно, и снова переключила свое внимание на Тэдди, что все это время что-то говорил ей.
— Ты что, заснула?— недовольно повторил парень,— не взяла палочку или просто не хочешь ее показывать?
— Прости, я задумалась. Конечно, я взяла палочку. Вот, смотри. По-моему, она — чудо!— сказала Мэри воодушевленно, извлекая свою волшебную палочку из кармана джинсов. Это была достаточно длинная и гибкая, темно-коричневого цвета, в общем, довольно обычная волшебная палочка. Но Тэдди так поразил тот факт, что Мэри, не имея возможности использовать ее, говорит о своей новой палочке с такой любовью, что он тоже улыбнулся, разделяя точку зрения своей подруги.
— Очень хорошая. Из…
— Ивы, а внутри — сердечная жила дракона,— закончила Мэри за Тэдди,— я так быстро к ней привязалась!
— Надеюсь, она будет тебе прекрасной помощницей,— сказал Тэдди от всей души, отдавая палочку подруге. Некоторое время Мэри любовалась палочкой, бережно держа ее в пальцах, а Тэдди достал из чемодана одну из новеньких книг и углубился в чтение.
До приезда тележки со сладостями Мэри успела обсудить с Тэдди шансы команды Гриффиндора на победу в квиддиче в этом году. В прошлом они чуть было не победили, но слизеринцы опередили их на два десятка очков. В конце финального матча все болельщики представляли собой кучу малу, в попытках доказать друг другу какой факультет лучше наставили друг другу синяков и шишек. В результате исход матча это не решило, а кубок школы получили когтевранцы, впервые за много лет вырвавшиеся вперед (за счет вычтенных двух сотен очков у гриффиндорцев и слизеринцев).
Накупив всякой всячины у волшебницы, возившей тележку со сладостями по вагонам, Тэдди и Мэри продолжили поливать грязью слизеринцев по отдельности и вместе взятых. При звуке открывающейся двери они замолчали, недоуменно оглянувшись на вошедшего в их купе юношу.
— Привет!— сказал Брэдли чуть смущенно,— как каникулы?
Мэри немедленно отвернулась к окну, сделав вид, будто красивее лесного пейзажа для нее сейчас нет ничего. Тэдди не последовал примеру подруги, вполне дружелюбно поздоровавшись с Брэдли. А тот, нервно покосившись на Мэри, осторожно опустился на сиденье рядом с ней, при этом вид был у него как у человека, севшего рядом с драконом.
— Ну и как там, в купе для старост? Наверное, лучше, чем здесь? – язвительно спросила Мэри у Брэдли, не поворачивая головы,— я абсолютно уверена, что так и есть, и мне очень интересно узнать, почему ты предпочел то купе нашему.
— Глупый вопрос, Мэри. Неужели ты могла подумать, что я променяю вас на старост с остальных факультетов?— возмутился Брэдли, переводя взгляд с Мэри на Тэдди, словно ища у друга поддержки,— вы ведь мои лучшие друзья!
— Неужели? Какие высокие и одновременно пустые слова! Ложь по сравнению с ними – правда!
— Я не лгу! У меня нет никого дороже вас двоих!
Взъярившись, Мэри, наконец, повернулась к Брэдли лицом, угрожающе сверкая глазами.
— Нас двоих? Да ну? А знаешь ли ты, Брэдли, кто такие друзья?
— Мэри, угомонись!— попытался урезонить девушку Тэдди, но та не обратила на него никакого внимания, продолжая в том же духе:
— Друзья – это люди, у которых нет друг от друга никаких секретов, тайн и недомолвок! Друзья не дают повода сомневаться друг в друге, они выше лжи! А те, кто прикрываются подобными словами, не доказывая их на деле – подлецы и лицемеры! Как и ты!
— Разве у меня были когда-то секреты от вас? Это ты все время что-то недоговариваешь, словно тебе известно что-то потенциально опасное для ушей остальных!— крикнул Брэдли в запале, мгновенно поднимаясь на ноги. Злобно оскалившись, Мэри тоже вскочила, выхватывая свою волшебную палочку.
— Эй, ребята, прекратите!— вмешался Тэдди, становясь между спорщиками, занесшими палочки для яростной атаки,— вы сейчас друг друга поубиваете!
— Если так действительно произойдет – ничуть не пожалею!
Тэдди мгновенно понял, что Мэри не шутит – на ее лице застыла маска лютой злобы. И он сделал единственное, что сейчас имело смысл – опустил между спорщиками щитовые чары, предусмотрительно отскочив в сторону.
— Проклятье!— выдохнули Брэдли и Мэри в один голос, натолкнувшись на неожиданную преграду и отлетая в разные углы купе. Тэдди, довольно хмыкнув, опустился на сиденье.
-Теперь вы можете высказать друг другу в лицо все свои мысли и предположения, это лучше, чем впустую махать волшебными палочками,— сказал он, убирая свою волшебную палочку в карман. Брэдли и Мэри, все еще тяжело дышащие, но уже гораздо более спокойные, тоже сели, пронзая друг друга неприязненными взглядами.
— Итак, ты,— начал Тэдди, указывая на Мэри,— сочла предательством со стороны Брэдли то, что он сообщил о своем назначении старостой только мне.
— По-другому и не скажешь!— воскликнула Мэри, прищурив глаза.
— Но, думаю, такой «подлый» поступок меркнет перед поистине предательским с твоей стороны, Мэри, совершенным этим летом, примерно месяц назад,— заявил Тэдди обличающе,— хотя, это не только твоя вина – я поддержал тебя тогда....
Разоблаченная, девушка жарко покраснела, опуская взгляд в пол. Зато у Брэдли вид был победный.
— Это уж точно. Сбежать из моего дома посреди ночи, ничего не сказав мне, не попрощавшись – после этого слова о дружбе, сказанные тобой только что – ложь и фальшь от начала до конца.
Разгневанная столь грубым обращением, Мэри тут же вскинулась:
— Можно подумать, если бы я предупредила тебя о том, что уезжаю, ты бы отпустил меня!
— Конечно, отпустил бы. Я уважаю твою волю, Мэри. Уважал…
Брэдли пронзил девушку взглядом, ясно говорившем о глубоком разочаровании и презрении. Тэдди, видя, как далеко зашло выяснение отношений, попытался вмешаться, но Мэри остановила его движением руки.
— Значит, после моего ужасного поступка ты не хочешь знать меня?— спросила она тихо, пристально глядя в глаза Брэдли,— я бы поверила в это, если бы ты не сказал, что у тебя нет никого дороже нас двоих.
На лице Брэдли отразилось мучение, он словно разрывался на две части.
— Я солгал,— сказал он, не глядя на Мэри.
Она в ответ лишь покачала головой, снова опуская взгляд.
— Это сейчас ты лжешь, Брэдли. Лжешь потому, что не хочешь снова подпускать меня слишком близко к себе. Ведь если я предала тебя один раз, значит, это может повториться снова.
Брэдли снова поднял взгляд на девушку, его лицо тоже раскраснелось.
— Так ты говоришь это, потому, что…
— Я лишь высказала твои мысли, Брэдли. Выбор за тобой.
Голос Мэри звучал спокойно, но было видно, что ей сейчас не все равно, что именно ей скажет Брэдли. А Брэдли молчал, пытаясь разобраться в себе, в своих чувствах к Мэри.