- Да это же глаз светится, - обрадовался Егорша, подхватил кругляш, сунул его за пазуху.
- Никак домой собрались, - раздался знакомый неприятный скрип. Под елкой стоял вчерашний старичок с нечесаной бородой. Его глаза сердито блестели.
- Дед, а ты как сюда пробрался? Старый, старый, а юркий. Ну-ка показывай выход.
- Мне ли в собственном дому блудить, - неласково ответил старичок и вдруг хлюпнул носом: - Каша подгорела, еле в горло пропихнул, а дел-то сколько: печку растопи, воды принеси, крошки со стола смахни, ложки, плошки перемой. Гусельки возьму, а плясать некому. Увели девчонку, просил вас что ли кто.
- Если про Любовку речь ведешь, так она и просила.
- Дитя неразумное, не понимает где хорошо, а где плохо. Будет с матерью в поле спину гнуть, корки сухие грызть, а у меня в лесу барыней бы жила, привольно, весело. Плохо мне волки ночью службу служили, позову-ка я медведей да лис. Загрызут вас, закусают, - крикнул старик. И голос его звучал молодо, сильно.
Послышался треск ветвей, и на поляне показались косолапые, огненными язычками вспыхивали у их ног лисы. Влас застучал зубами, грива встала дыбом, конь вдруг заметался по поляне, словно обезумевший. Куски мха так и летели из-под копыт.
- Вла-а-а-с, нас с Егоршей не бросай, - завопил Протас, - у меня кулаков всего два, а медведей вона сколько. Ты б Егорша в глазик глянул, может, увидишь чего.
Егорша быстро достал кругляш и радостно крикнул: - запрыгивай Протас на Власа, вон дорога между двух сухих елей.
Протас подхватил мальчишку, взлетел на спину коня и тот, наклонив голову, помчался прямо на стену деревьев.
Егорша закрыл глаза, полагая, что сейчас они разобьются о стволы, но те расступились, открыв дорожку.
- Что стали, - прикрикнул леший на зверей, - в погоню, слуги мои верные.
Звери завыли, зарычали, кинулись было вдогонку, но Влас, словно сказочная конь - птица летел, едва касаясь копытами земли. Топот тяжелых ног, злобный рык - все стихло позади. Еловый мрачный лес сменился веселым, пронизанным солнцем березняком.
- Стой ты, - бил пятками в бока коня Протас, - все нутро взболтал, аж муторно стало.
Но конь остановился, лишь, когда лес давно закончился. Влас тяжело дышал, на боках выступила пена. Обессилевший Егорша сполз с горячего тела, плюхнулся на землю и уставился в небо.
- Уморил, - Протас обтер ладонью мокрый лоб, - перед глазами все так и прыгает.
Конь виновато хлопал длинными белесыми ресницами, понурил голову и направился к речке, что текла неподалеку.
Вернулся веселый, бодро перебирая ногами, с огромной рыбиной в зубах.
- Ну, молодец, дружок мой, - обрадовался Протас, - славный обед будет у нас сегодня. Сейчас костерок разожгу, рыбку запеку.
После сытной еды Протас подложил руку под голову, вытянулся на траве.
- Слышь, Егорша, что же мы за богатыри такие, ни одного дела доброго не сделали.
- Как же, Лиха силы лишили, Любовку домой отправили.
- Пустяки это, - поморщился Протас, - незначащее. А нужно такое совершить, чтоб слава по всей земле русской пошла. Чтоб в сказках о нас рассказывали. Эй, Влас!
Конь заржал.
- Если тебя расколдовать не получится, ты не горюй, коняшка из тебя славный вышел, бегаешь быстро, понятливый. Да такой конь цены не имеет. Пойдем на пригорок, туда, где молодой дубок растет, осмотримся, подумаем, куда путь держать.
Окрестности с пригорка были видны как на ладони. Речка поблескивала внизу, облака плыли над головой. Влас щипал травку, Егорша и Протас отдыхали в тени дуба.
Вдруг Егорша ахнул: - Войско вражье, и откуда оно только взялось.
Протас повертел головой.
- В глазик увидал?
Паренек пискнул и показал пальцем вниз, туда, где пригорок перетекал в лужок, покрытый душистыми травами. Но теперь луговые цветы были растоптаны грубыми сапогами ворогов. Темное покрывало наползало на пригорок.
- Вот это да, - Протас вытаращил бесхитростные голубые глазки, - а чего они идут, чего им надо?
- Убить нас хотят, - всхлипнул Егорша.
- Уби-ить?
- Или поколотить.
- Поколоти-и-и-ть? Да я Лихо победил, со старухой враз расправился, лешего не испугался, а нечисть басурманская со мной драться вздумала, над русским богатырем победу праздновать пришла. И хоть бы один вышел на честный бой, а их же здесь тьма.
Протас раскраснелся от возмущения, глазки засверкали, парень, поднатужившись, выворотил дуб. Влас тоже приготовился к битве, всхрапнул и повернулся задом к наступающим врагам. Егорша, приставив ладонь ко лбу, чтоб не слепило солнце, рассматривал басурманов. Шли они тесно
прижавшись друг к дружке, острые кривые сабли блестели, шапки были низко надвинуты на лоб, лишь виднелись темные злые глаза.
- А ну, посторонитесь, други, - Протас перехватил поудобней дубок, махнул раз, другой, смяв передние ряды наступающих. С другой стороны яростно разил врагов копытами Влас. Он храпел, ликующе ржал.
- Так их, так, - кричал Егорша.
Протас разошелся. Молодецкая силушка рвалась на волю. Ух, ух, - дубок рассекал воздух, -бум, бах, - падали на землю басурманы, - тюк, тюк, - бил по лбу врагов Влас. Егорша достал глаз Лиха, поймал им солнечный луч и направил на басурманов. Там где луч касался пестрой одежды ворогов, она вспыхивала, басурманы с криками ужаса пытались сбить пламя, но оно опять загоралось. В панике враги попятились и покатились с пригорка, туда, где на боевом коне сидел их князь. Он что-то кричал своим подданным, но те бежали, боясь оглянуться.
- Князю своему скажите, - смеялся вдогонку Егорша, - чтоб убирался с русской земли, не неволил наш народ. А не то богатырь русский Протас вам всем головы усечет, а Влас с Егоршей ему помогут.
- Вот как я! Видал, Егорша! - Протас не мог успокоиться. - Целое войско один положил.
Веселость слетела с мальчика.
- Один? А Влас, а я?
- Что Влас, подумаешь, копытом два раза тюкнул и уже воином себя вообразил. А от тебя, малец, и подавно одно беспокойство.
Конь опустил голову, на землю, взрытую битвой, упали слезы. В горле у Егорши защипало. Мальчик обнял коня за вздрагивающую шею.
- Зря ты так, Протас, - прерывистым голосом сказал он, - один ты б не управился. Обидел ты своего товарища.
- Я? Да мне вдвое, втрое больше войско подавайте, я мигом всех разметаю. Да и не товарищ мне Влас больше. Всякая коняшка о четырех ногах будет мне, богатырю русскому, в друзья набиваться. - Протас выпятил грудь колесом, расправил плечи, заносчиво посматривая на притихших мальчика и коня. - Про меня песни слагать станут, велик богатырь Протас, землю русскую от басурмана спас.
Конь ухватил длинными желтыми зубами Егоршу за рубашонку, закинул мальчика на спину и побрел вниз по тропинке. Но спуститься с пригорка у него не получалось, раз за разом возвращался на то же место, где с горделивой усмешкой его встречал Протас.
- Тьфу, - сплюнул в досаде Егорша.- опять непорядок.
- Куда вы без меня, - пыхтел Протас, - рыба хвостом в реке ударит - у вас холод от страха по спине побежит, а я-то богатырь, басурманов побил. Они ж на меня как мураши лезли, а я лишь плечами потряхивал.
- Не гордись, Протас, - прошептал Егорша сквозь слезы. Влас поддержал мальчика согласным ржанием.
- Помалкивай, голова лошадиная, твое дело удальца-молодца на спине возить.
Егорше больно было видеть спесивое лицо Протаса, слышать его насмешливые слова. Лицо парня будто изменилось, прежде простое бесхитростное оно стало заносчивым, неприятным. Мальчик достал глаз Лиха и тут же увидел неприметную тропочку.
- Идите, идите, - крикнул вслед Протас, - пропадете без меня.
Медленным шагом конь двигался вперед. Влас и Егорша попеременно всхлипывали от обиды.
- Эй, дорогу, улитки неповоротливые, - послышался за спиной гневный окрик.